"Генрих Альтов(Альтшуллер). Угол атаки" - читать интересную книгу автора

держится, надо поднять давление ацетилена до семи или восьми атмосфер.
Я выключил зажигание, перекрыл пусковой кран. Наступила тишина, просто
невероятная тишина, я никогда не слышал такой тишины. Не знаю, шипел ли
карбид в баках, но стрелка двигалась вправо, давление увеличивалось, и я
стал вертеть руль. "Черепаха" медленно разворачивалась.
И вот произошла катастрофа.
Послышался странный звук - словно с треском разорвалс кусок материи, -
и кабина сразу заполнилась едким запахом карбида. Лопнул бак, первый слева,
он разошелся по шву, стальная стенка как бритвой пропорола фанерную обшивку.
Внутрь катера хлынула вода. Я посмотрел на стрелку, она дрожала у цифры "7":
включить бы сейчас двигатель!... Но "Черепаха" кренилась на борт, в кабине
было невозможно дышать. Я отбросил плексигласовый верх и полез за борт...
Все-таки "Черепаха" была хорошим кораблем: тонула она не спеша,
солидно. Я плавал вокруг нее, пока она не скрылась под водой. Потом я
направился к берегу. Очень не хотелось туда плыть, но что оставалось
делать...
То, что происходило в следующие полчаса, трудно поддается описанию.
Разъяренные члены комиссии тянули меня в разные стороны, пересчитывали мои
руки и ноги, что-то спрашивали, а я ничего не слышал и отвечал невпопад. На
Сергея Андреевича и Николая Борисовича обрушилс град упреков и обвинений.
Комиссию нисколько не беспокоило, что "Черепаха" не побила мировой рекорд.
Похоже комиссия ничего не заметила, кроме первого взрыва. Председательница
возмущенно повторяла: "Кто разрешил посадить ребенка на эту бочку с
порохом?"
Яшка успел сбежать, а нас - Сергея Андреевича, Колбу и меня - посадили
в автобус и повезли в город. Через час мы давали объяснения директору дома
пионеров. Собственно, за всех нас объяснялс Сергей Андреевич. Мне не удалось
сказать ни слова, хотя еще в автобусе, слегка изменив знаменитое изречение
Галилея, я приготовил отличную фразу: "А все-таки она двигалась!"
Объяснения шли на высоких тонах. У директора был внушительный голос,
директор натренировался в драмкружке. А Сергей Андреевич мог, если надо,
перекричать рев шторма. Мы сидели в коридоре, ожидая решения. И начальство
проявило мудрость, которая поразила меня своей неожиданностью и
непостижимостью. Был издан приказ в двух пунктах:
Конструкторов "Черепахи", руководител и актив химического кружка
премировать туристскими путевками.
Лицам, указанным в пункте первом, отбыть в турпоход согласно путевкам.
Позже я понял, насколько мудро и логично было это решение. Нас
премировали, следовательно, нам не обидно. Нас отправляли в турпоход,
следовательно, дальнейшие эксперименты пресекались, комиссии тоже не обидно.
К тому же решалась проблема, вторую неделю терзавшая директора: горели
турпутевки, предусматривающие пеший поход вдоль Большого Кавказа, от этих
путевок наотрез отказывались руководительницы хоровых и тому подобных
кружков. Путевки и билеты нам вручили тут же. Мы посмотрели и ахнули - поезд
уходил завтра утром. Надо было бежать домой, объяснять все родителям и
собирать вещи...


* * *