"Жоржи Амаду. Капитаны песка [H]" - читать интересную книгу автора

те, кто постарше, садились верхом, маленькие вместе с боннами катались в
лодочках. Отцы отправлялись на "чертово колесо" или в театр теней, где
всегда можно было потискать или ущипнуть зазевавшуюся зрительницу. В те
времена увеселительный аттракцион дядюшки Франсы и вправду веселил весь
город, и карусель, сияя разноцветными огнями, крутилась без остановки и
приносила своему хозяину немалый доход. Жизнь была прекрасна, женщины -
неотразимы, мужчины - приветливы, а стоило лишь опрокинуть рюмочку, как
женщины делались еще краше, мужчины - еще дружелюбнее. Так вот и пропил он
сначала "чертово колесо", а потом и театр теней. Расставаться же со своей
любимицей ему не захотелось, и потому однажды ночью он с помощью друзей
разобрал карусель и пустился странствовать по городам Алагоаса и Сержипе,
а вдогонку за ним полетела отборная брань кредиторов. Немало мест сменил
он; вдоволь наездился по дорогам двух сопредельных штатов, побывал во всех
городах, выпивал во всех барах и тавернах, прежде чем пересек границу
Баии. Тут, в сертанах, в крошечном городишке карусель его послужила для
увеселения банды знаменитого Лампиана. Дядюшка Франса завяз в этом городке
безнадежно, - не было денег на дорогу, и не только на дорогу: нечем было
расплатиться за номер в единственной убогой гостинице; не на что было
выпить рюмку кашасы или хотя бы кружку пива. Пиво, кстати, всегда подавали
теплое, но он и от такого бы не отказался. Дядюшка Франса ждал субботнего
вечера, надеясь поправить дела и перекочевать в какое-нибудь место
повеселее, как вдруг в пятницу в городок нагрянул Лампиан с двадцатью
двумя бандитами. С этой минуты карусель без дела больше не простаивала.
Матерые душегубы - у каждого на совести было по двадцать - тридцать
человеческих жизней - обрадовались карусели, как малые дети, и поняли, что
нет большего счастья, чем в сиянии огней, под дребезжащие звуки дряхлой
пианолы взобраться на спины покалеченных деревянных лошадок. Карусель
дядюшки Франсы спасла городок от разграбления, девиц - от бесчестья, а
мужчин - от смерти. Что же касается двоих полицейских, что чистили сапоги
у входа в караулку и были застрелены наповал, то ведь бандиты сначала
увидели их, а потом уже карусель. Быть может, попадись они на глаза
Лампиану чуть позже, он пощадил бы и их, чтоб не омрачать счастья своих
молодцов. Разбойники, выросшие в глухих деревнях и никогда в жизни не
видевшие карусели, предались чистой детской радости и ни за что не хотели
слезать с деревянных лошадок, бежавших по кругу под музыку пианолы и
мелькание разноцветных огней - синих, желтых, зеленых, малиновых и
ярко-алых, алых, как кровь, хлещущая из простреленной груди...
Вот эту историю дядюшка Франса и поведал Вертуну (тот был в восторге) и
Безногому в тот вечер, когда, познакомившись с ними в таверне "Ворота в
море", спросил, не смогут ли они помогать ему в течение тех нескольких
дней, что он намеревается провести в Баии, на Итапажипе. Твердого
жалованья он им, конечно, положить не может, но если дела пойдут хорошо,
по пять мильрейсов в вечер они получать будут. Когда же Вертун показал
ему, как он изображает разных зверей, дядюшка Франса воодушевился, заказал
еще графин пива и принялся распределять обязанности. Вертун будет зазывать
публику, Безногий - помогать ему управляться с машиной и следить за
пианолой. Он же будет продавать билеты во время остановок карусели, а
Вертун - на ходу. "Один сходит пропустить рюмочку, а другой поработает за
двоих, - добавил дядюшка, подмигивая, - потом наоборот".
С такой готовностью Вертун и Безногий не хватались еще ни за одну идею.