"Ив Аман. Александр Мень: свидетель своего времени " - читать интересную книгу автора

существовало. А сколько епископов, священников, верующих мужчин и женщин
было истреблено, расстреляно, замучено, сколько скончалось от истощения в
страшном лагере на Соловках? Сколько было арестовано, потом отпущено и вновь
сослано в лагеря? Сколько, уже отбыв срок, получили новый и теперь строили
Беломорканал? Можно ли будет когда-нибудь установить, какое число мирян было
посажено по религиозным мотивам? Сколько было убито? Сколько нашли смерть во
время "большого террора"? Никогда христианский мир не испытывал
преследований в таком объеме со времен царствования римского императора
Диоклетиана.

В период, предшествовавший революции, моральному авторитету
православной церкви был нанесен серьезный ущерб ее покорностью перед царской
властью. Выступая защитниками церкви, цари, начиная с Петра, лишили ее
Патриарха, который до той поры руководил церковью. Цари старались сделать ее
пружиной государства. Эта зависимость стала особенно очевидной в
царствование Николая II, когда судьба епископов попала в руки Распутина,
своего рода "гуру" императорской семьи.
Русское общество на протяжении XVIII и XIX веков пережило глубокою
эволюцию, но Церковь осталась в стороне. Интеллигенция полностью от нее
отвернулась. Тем не менее, православные миссионеры несли Слово Божье -
Евангелие (оно было переведено на десятки сибирских наречий), несли вплоть
до Тихого океана, и в стране шло духовное обновление, вдохновляемое великими
молитвенниками. Самый знаменитый из них - Серафим Саровский, живший в XVIII
веке. В середине XIX века в безвестный монастырь, расположенный примерно в
трехстах километрах от Москвы, в Оптино, начался внезапно приток верующих. В
монастырях опытные монахи всегда помогали молодым людям совершенствоваться в
духовной жизни. Но, в Оптиной - и это было новым - монахи (их называли
старцами), полностью поставили себя на службу мирян: тем, которые искали с
ними встреч, старцы помогали в поисках Бога, руководили ими, становились их
"духовными отцами", а они - "духовными детьми". С утра до вечера выслушивая,
утешая, советуя, наставляя, они были доступны для всех - богатых и бедных,
дворян и крестьян, часто вопреки сдержанному отношению части верховной
иерархии, полагавшей, что это вносит беспорядок в церковную жизнь. Через
Оптину восстановился мост между церковью и культурой - крупные фигуры из
мира культуры завязали отношения со старцами. Это подробно описал
Достоевский, воссоздав атмосферу Оптиной Пустыни, в своем романе "Братья
Карамазовы". После беседы с одним из старцев Толстой воскликнул: "Стоило
только поговорить с ним, и вот уже на душе стало легко и отрадно"*.
______________
* Иван Кологривов. Очерки по русской святости. - Жизнь с Богом. -
Брюссель, 1961, с. 380.

В конце XIX века большой популярностью во всех кругах общества и, в
частности, в народных, пользовался отец Иоанн, настоятель Собора в
Кронштадте. Сюда стекались простые люди: безработные, нищие, бездомные,
всякие люди "второго сорта", изгнанные из столицы. Отец Иоанн открыл для них
мастерские, ночлежный дом, больницу, столовую и т.д. Его доброе имя стало
известно в стране, его зазывали во все уголки России: о. Иоанн совершал
богослужения, проповедовал, исповедовал и многих больных исцелял своими
молитвами.