"Ив Аман. Александр Мень: свидетель своего времени " - читать интересную книгу автора

лекции о христианстве в Доме культуры на Волхонке. С 1988 года Советская
власть изменила политику по отношению к верующим: ту деятельность, которой
отец Александр себя посвятил с юности, и до этой поры вел полулегально:
нести слово Божье своим согражданам теперь продолжал гласно. 1 сентября он
как раз отпраздновал тридцатую годовщину своего рукоположения. Отныне ни
минуты передышки. Это был единственный случай в Советском Союзе: после того
как на протяжении семидесяти лет верующие были обречены на молчание, он, за
которым наблюдала целая команда КГБ, отныне приглашался в школы, институты,
клубы, дома культуры. На Пасху он крестил шестьдесят взрослых. Себя он
совершенно не щадил, близкие тревожились, но он оставался глух к их советам.
Последнее время он казался встревоженным, что для него было как-то вовсе
необычно. Он очень любил природу, и несколько минут дороги вдоль леса, где
под первыми лучами солнца играли осенние краски, бесспорно должны были
придавать ему сил. В этом пейзаже не было ничего необычного, и тем не менее,
был он особенным. В нескольких километрах отсюда возвышалась Троице-Сергиева
лавра - особое место для Русской православной Церкви. В начале XIV века
преподобный Сергий в лесу основал скит, и отсюда начался новый духовный
взлет России, России, еще не оправившейся после завоевания страшными
монгольскими воинами Чингисхана. Андрей Рублев был там монахом, именно для
этого монастыря написал он знаменитую Троицу. Преподобный Сергий родился в
деревне неподалеку отсюда и ходил по той самой дороге, по которой шел теперь
отец Александр...

Чуть позже, его жена, остававшаяся дома, открыв окно, услышала стоны:
бросившись в сад, она увидела за калиткой лежащего в кровавой луже мужчину.
Вернулась, срочно вызвала скорую помощь, затем милицию. Когда вышла вновь,
машина скорой помощи уже была тут. "Почему вы ничего не делаете?" - спросила
она врачей. Наконец подошла. Было много крови. Она все не осмеливалась
посмотреть на убитого. Она спросила сама себя: "А мой муж? Он благополучно
добрался до храма?" Только тогда, когда кто-то сказал: "Шляпа у него серая?"
Нашли шляпу с большим острым надрезом. Позже явились свидетели, они видели
отца Александра: он возвращался назад, шел к дому, истекая кровью. Не
захотел, чтобы ему помогли. По всей видимости, он упал перед калиткой,
истекши кровью. Широкая рана на затылке явно была от удара топором.
Обстоятельства преступления, точность, с которой был нанесен удар,
заставляют думать, что это убийство было тщательно подготовлено и совершено
профессионалами. Но почему они выбрали подобное оружие?

"Мы едва начали освобождаться от чувства страха, - писал журналист на
другой день после события. - Топор - превосходное средство, чтобы
воздействовать на тех, кто вкусил свободы, чтобы отрезвить их и освежить им
память"*. Именно за топоры хватались русские крестьяне, когда изгоняли
чужеземных захватчиков, врагов. Традиционный символ народного мщения и
наказания предателей. Топором потрясали и против евреев во времена погромов.
А ведь отец Александр по происхождению был еврей: не было ли это
преступление антисемитским?
______________
* Александр Минкин. Не рыдайте обо мне. - Огонек, 1990, №39.

Действительно, после его смерти, газетенки, где вот уже год или два