"Эрик Эмблер. Грязная история " - читать интересную книгу автора

Эррину, практически полностью в ее власти, могла прийтись ей по душе.
Все сошло гладко, когда мне наконец удалось выложить свою историю и
показать ей письмо. Она так заинтересовалась тетей Эрриной, что мне пришлось
рассказать о ней массу подробностей. В конце концов мне самому стало
казаться, что старушка действительно существует. Но лишь дело дошло до
оплаты ее проезда и моего займа, выяснилось, что я не так уж хорошо знаю
мадам Карадонтис, как думал.
Все застопорилось из-за слова "самолет".
- Самолетом сюда из Мельбурна? А почему она должна лететь самолетом?
Дело было в том, что стоимость билета на самолет - около тридцати пяти
тысяч драхм, но в моем положении было не до откровенности.
- Она очень нуждается, мадам Карадонтис. Может быть, даже голодает.
Если читать ее письмо сквозь строки, я в этом почти уверен. Чем быстрее она
попадет сюда, тем лучше. Как единственный оставшийся в живых родственник, я
чувствую ответственность за ее судьбу.
- Чепуха. Она не будет голодать на корабле, а проезд наполовину
дешевле: пятнадцать, а то и четырнадцать тысяч драхм.
- Наверное, так. - У меня вылетело из головы, что ее муж был портовым
агентом в Пирее.
- Знаете, почему многие туристы в наши дни предпочитают путешествовать
морем? Потому, что это дешевле и спокойней. После всего, что пережила эта
бедняжка, пять недель морского путешествия будут для нее божьим даром. Кто
вы такой, чтобы лишать ее этого?
Принять понурый вид мне не составляло труда.
- У меня нет другого выбора, миссис Карадонтис, - ответил я тихо. - Мне
не к кому обратиться, кроме как к вам. Если мне не удастся достать эту
сумму, даже страшно подумать, что случится с тетей Эрриной. Я ее знаю. Она
горда и чувствительна, как и вы. Когда я получил сегодня это письмо, моей
единственной мыслью было доставить ее сюда как можно скорее, дать ей знать,
что она не забыта.
- Дать ей знать вы можете по телеграфу, - отрезала она.
- Если я не смогу для нее ничего сделать, может быть, лучше совсем не
отвечать, чтобы не возбуждать несбыточных надежд. Пусть думает, что меня нет
в живых.
- Кто сказал, что вы ничего не сможете сделать? Просто я говорю, что
нужно действовать с умом. Я не люблю давать деньги в долг. Мой покойный муж
предупреждал меня. Когда он узнал, что умирает... - Досыта напичкав меня
своим покойным мужем, мадам Карадонтис вернулась к делу. Она собиралась не
одолжить мне деньги, а выдать аванс на пароходный билет под залог семидесяти
пяти процентов моих комиссионных, пока я не расплачусь.
- Но сначала, - продолжала она, - пойдите в контору "Саккапулос и K°" и
узнайте все о расписании и стоимости. Я знаю Саккапулоса лично и сама с ним
переговорю. Я попрошу его переслать счет мне.
Я понял, что проиграл. В конце концов я откланялся. У меня внутри все
горело по дороге домой. Ясно, что мне придется до конца ломать комедию с
этим Саккапулосом, а потом написать самому себе письмо от тети Эррины, в
котором она сообщит, что раздумала ехать. Это надо сделать через пару
недель. Здесь ничего страшного не было. Действительно страшным было то, что
через пару недель могло уже не иметь значения ничего из того, что я говорю
или делаю. Если я не заполучу тридцать пять тысяч драхм, моя персона станет