"Павел Амнуэль. Двое" - читать интересную книгу автора

понял, и тетя Женя права, когда думает, что у ее Коли не прошли остаточные
явления после той страшной ночи.
- Минимальное воздействие, - сказал я. - В космологии это тоже очень
важная вещь. Я читал о реликтовом излучении... Вроде реликтовое излучение
совершенно равномерно по всему небу, да? И вдруг обнаружились очень
маленькие отклонения. На тысячные доли процента...
- Десятитысячные, - поправила тетя Женя.
- Тем более. И оказалось, из-за таких микроскопических отклонений
приходится менять всю теорию Большого взрыва.
- Не всю, положим, - недовольно сказала тетя Женя, - но в теории
инфляции...
- И о семинаре вы рассказывали, когда американец приезжал, а Николай
Геннадьевич задал вопрос. Это с тех пор он говорил, что потерять научную
репутацию можно мгновенно, а чтобы восстановить, бывает, и жизни не хватит?
- Да, - сказала тетя Женя. - Репутация, авторитет - для Коли вещи,
наверное, не самые главные в жизни, но без них в науке делать нечего.
- Да... Хочу сказать, что, мне показалось, Николая Геннадьевича всегда
занимали любые малые влияния. Малые магнитные поля в потоках вещества...
Малые флуктуации в магнитных полях пульсаров... Минимальные отклонения от
средней плотности во Вселенной...
- Ты хорошо изучил Колины работы, - сказала тетя Женя с уважением. - Я
и не подозревала.
- Нет, - признался я, - не изучал я его работы. Посмотрел заголовки,
сопоставил... С гомеопатией этой, извините.
- Да чего там, - пробормотала тетя Женя. - Коля и к гомеопату
согласился пойти, потому что...
- Понимаю, - перебил я. - Когда Николай Геннадьевич пришел к идее, что
жизнь может зародиться в космическом пространстве? Ну, в газе? Межзвездном,
межгалактическом...
- Это не Колина идея, - сказала тетя Женя. - Гипотеза панспермии.
Викрамасинг. Пятидесятые годы. Жизнь могла зародиться в межзвездных облаках,
когда галактики были молодые, стало взрываться первое поколение звезд.
Миллиарды сверхновых, огромное количество тяжелых элементов, и все это ушло
в облака...
- Вот-вот, - подхватил я. - Именно тогда возникла жизнь во Вселенной. В
космосе. В туманностях. А потом эти молекулы попали на Землю.
- Да, - сказала тетя Женя. - Четыре миллиарда лет назад. Земля была
молодая, горячая, атмосфера совсем не похожа на нынешнюю, никакого
кислорода. Зато много меркаптанов, тиолов, аминов, эфиров...
- Так вы с Николаем Геннадьевичем это все-таки обсуждали? - вырвалось у
меня.
Тетя Женя посмотрела на меня удивленно:
- Конечно.
- Тогда почему же вы... - я не знал, как точнее сформулировать, чтобы
не обидеть ее.
- Мы это давно обсуждали, - грустно сказала тетя Женя и отвернулась к
окну. - Еще в конце восьмидесятых.
- И тогда Николай Геннадьевич уже говорил о живой атмосфере?
- Конечно. Химический состав воздуха четыре миллиарда лет назад был
очень близок к составу межзвездной среды. А плотность гораздо больше - в