"Павел Амнуэль. Двое" - читать интересную книгу автора

компьютер в квартире на Вернадского, ключ у Евгении Алексеевны (и у самого
Николая Геннадьевича, конечно). Как попасть в квартиру? Взламывать дверь?"
"Да, не годится. Может, в компьютере на работе?"
"Я скажу Евгении Алексеевне. Свяжемся с кем-нибудь из его отдела, я
этих людей не знаю, но электронные адреса есть в почте Николая Геннадьевича,
я их вижу".
"Время идет, - напомнил Новинский. - Попробуйте прямо сейчас".
Я попробовал. Составил и послал по двадцати шести адресам письмо с
просьбой при первой же возможности поискать в компьютерах лаборатории
внегалактической астрономии документы с такими ключевыми словами...
Я не ждал ответа раньше утра, но получил почти сразу, не прошло и
десяти минут. Писал Михаил Уваров, аспирант Н. Г.
"Я нашел несколько документов, - было в письме. - Не уверен, что именно
это Вам нужно, пересылаю, смотрите сами".
"Получилось!" - написал я Новинскому и получил в ответ изображение
улыбающейся рожицы.
"Перешлите и мне, - попросил он, - подумаем вместе, у меня есть
кое-какие соображения, но я не уверен, что они достаточно безумные, чтобы
быть верными".
Фраза показалась двусмысленной, учитывая обстоятельства, но я оставил
свое мнение при себе, отослал четыре текста, присланных из Москвы, и вывел
на экран первый из них, сразу посмотрев на дату создания и последнего
редактирования документа. Файл был создан 4 января нынешнего года (прошло
почти семь месяцев), а редактирован в последний раз 23 июля. За двое суток
до отлета!

Полагаю, что этот текст будет обнаружен в моих файлах уже после того,
как эксперимент завершится. Яне знаю, каким окажется результат. Если бы
знал, не было бы смысла в эксперименте. Если я не присутствую при чтении,
значит, для меня лично эксперимент закончился неудачно. Хотя... Что
означает, в данном случае, удача? Не хочу обсуждать это. Моя судьба... Нет,
о собственной судьбе - в документе 3. Здесь - обоснование и начальные
условия
.
Я переключился на документ номер 3. Сейчас судьба Николая Геннадьевича
была важнее его научных измышлений и экспериментов.

Женечка, ты читаешь эти строки - значит, меня нет рядом с тобой.
Значит, я не вернулся, прости меня за то, что я ушел так неожиданно, так для
тебя поспешно. Прости, я не рассказывал о том, что занимало меня целых
двадцать лет. Как сейчас подумаю, это кажется невозможным даже мне самому:
двадцать лет держать в себе. Ты, конечно, о чем-то догадывалась, знаю я твою
интуицию, но знаю также и твой характер. Если бы я тебе все рассказал, наша
жизнь стала бы кошмаром. Ты бы меня переубеждала, ты бы доказывала, что все
это чепуха, ты бы сделала все, чтобы я не занимался глупостями, как ты в
семьдесят шестом все сделала, чтобы я не поехал работать на шестиметровом. А
сейчас ты точно не допустила бы, чтобы я тратил свои силы, которых и так
немного, на работу, которую никогда не покажу никому и никогда не опубликую,
даже если полностью прав. Потому что, если я прав, это и без меня узнают, и
какая тогда разница, кто был первым? А если я не прав, то, скорее всего, не