"Песах Амнуэль. Право на возвращение" - читать интересную книгу автора

тоненькие сети морщин, которых не было на старой фотографии. Как сказала бы
острая на язык Руфочка, "этого человека, видимо, сильно потрепало в море
жизненных обстоятельств".
- Я тоже черный, - сказал Карпухин. Ему было все равно, он предпочел бы
рюмку коньяка, но спиртное в этом заведении, скорее всего, не подавали.
Гинзбург что-то сказал на иврите молоденькой "эфиопке" за стойкой,
смотревшей на посетителей своими огромными глазами, и девушка кивнула,
отчего, как почему-то показалось Карпухину, воздух, и без того жаркий,
раскалился до невозможности, но сразу же откуда-то с потолка обрушилась на
них холодная волна, и у Карпухина застучали зубы.
- Сейчас, - сказал Гинзбург, усаживаясь за столик, - сейчас и
кондиционер войдет в режим, и кофе нам подадут замечательный, я уж вижу.
Все так и получилось: и прохлада, и кофе, и даже прекрасно выпеченные
круасаны, Карпухин съел свой в три укуса, прежде чем ответил на традиционный
вопрос, который ему в последние дни задавали все - от служащего на почте,
куда они с Руфью пришли менять доллары, до случайного прохожего, спросившего
по-русски, когда они стояли перед красным светофором:
- Как вам нравится в Израиле?
- Замечательно, - ответил Карпухин и добавил: - А вам?
Гинзбург поставил на стол чашку, из которой пил мелкими глотками, и
внимательно посмотрел на собеседника.
- На этот вопрос, - сказал он, - я пытаюсь ответить вот уже
одиннадцатый год.
- Анатолий Аскольдович, - продолжал Гинзбург, - все еще работает в
системе? Я внимательно слежу за тем, что делается в России, но ни разу не
слышал, чтобы по телевидению или в печати кто-нибудь упомянул имя Карелина.
Такое впечатление... Вы давно знакомы?
- Год, - сказал Карпухин. - И это был очень насыщенный год. Анатолий
Аскольдович очень интересовался тем, как вы тут устроились, он тоже пытался,
по его словам, найти упоминания о вас на интернетовских сайтах израильских
университетов и на сайте Техниона смотрел, и на сайте Израильского
космического агентства...
- Я не работаю по специальности, - перебил Гинзбург и поморщился:
Карпухин подумал, что упоминания об университетах, Технионе и космическом
агентстве были собеседнику неприятны. "Вполне возможно, - сказал ему
Карелин, когда они месяц назад обсуждали предстоявшую встречу с бывшим
ракетчиком, - вполне возможно, что Гинзбург не смог устроиться, как ему
хотелось бы. Но я убежден, что с его мозгами он наверняка нашел работу, где
невозможно обойтись без творческого воображения".
- Знаете, - сказал Гинзбург, - так мы можем долго ходить вокруг да
около. Понятно, что академик Карелин вряд ли вспомнил бы обо мне, не будь на
то какая-то неизвестная мне причина. И понятно, что вы не стали бы
разыскивать меня только для того, чтобы передать привет от моего бывшего
начальника. Анатолий Аскольдович что-то организовал? Новый проект? Или
собирается? Я прав?
С ним действительно нужно говорить прямо, - подумал Карпухин. Ну и
замечательно.
- Конечно, - сказал он. - Собственно, проект уже существует, но я не
могу сейчас говорить подробно, потому что...
- Догадываюсь, - улыбнулся Гинзбург. - Видите ли, я внимательно...