"Песах Амнуэль. Назовите его Моше" - читать интересную книгу автора

чем на животворящее светило.
- Ты не ошибся? - спросил Эльягу Моцкин. - Здесь нет никакой жизни.
- При чем здесь я? - обиделся Шехтель. - Приборы выбрали этот мир.
Значит...
Он не договорил, потому что на гладкой поверхности вдруг начал
вздуваться пузырь, превратившийся в полушарие ярко-синего цвета. На
полушарии возникли два пятна, подобные двум черным глазам, а между глаз
появился рот, который сказал:
- Ухха... цмар какой...
После этой глубокомысленной фразы голове ничего не оставалось, кроме
как скрыться под землю. Что она и сделала.
- Интересно, - сказал писатель Моцкин, пребывая в состоянии глубокой
задумчивости, - слово "какой" случайно напоминает по звучанию ивритское
или...
- Именно "или", - сказал Шехтель. - Приборы показывают, что аборигены
живут здесь под поверхностью планеты. Нам туда не попасть.
- А тот, кто вылез, - спросил я, - он в кого верит - в единого Бога
или в коллектив?
- В единого, - ответил Шехтель. - Цмар, он же сказал, разве не
понятно?
- Конечно, - поспешил согласиться я, чтобы не прослыть тупицей.
- Поехали дальше, - сказал господин Моцкин. Он боялся, что следующий
абориген вынырнет из-под земли прямо перед его носом.
- Хватит на первый раз, - предложил Шехтель. - Нужно проанализировать
полученные данные.


- Неужели все эти жуткие твари - евреи? - воскликнул Моше Рувинский,
посмотрев запись нашего путешествия.
Комментарии специалистов - Бельского и Фраймана - были сугубо
техническими, и понять их сумел лишь испытатель Рон Шехтель.
- Нет, - сказал я. - Они еще не евреи, как не были еще евреями сыны
Израиля, которых вывел из египетского плена Моше.
А доктор-теоретик Фрайман добавил внушительно:
- Прошу не забывать, что во всех рассмотренных случаях мы имеем дело
с ситуацией выбора. У каждого из этих племен свой Синай, своя пустыня и
свой фараон, не верящий в единого Бога. Если Бог есть, то именно сейчас он
должен явиться и дать избранным им народам заповеди. Не знаю - шестьсот ли
тринадцать, а может, тысячу двести или сто тридцать три, все зависит от
местных условий.
- Я вот чего не понимаю, - сказал писатель-романист Эльягу Моцкин. -
Наша Тора содержит, как утверждают, в зашифрованном виде все сведения о
прошлом и будущем евреев и других народов Земли. А та книга, которую
тамошние аборигены назовут все-таки не Торой...
- Она тоже будет единственной и неповторимой, - подтвердило юное
дарование Бельский. - Творец, сами понимаете, один, а миров он во
вселенной создал бесчисленное множество, и в каждом мире избрал он себе в
качестве лакмусовой бумажки один народ, так должен же он позаботиться о
том, чтобы даровать своему народу - каждому! - по Книге.
- Все равно! - не унимался Моцкин. - У нас, евреев, с Творцом свой