"Анатолий Ананьев. Малый заслон " - читать интересную книгу автора

Рубкин посторонился, пропустил ее мимо себя и долго наблюдал, как она,
зацепившись за высокий репейниковый куст, вытягивалась по ветру в длинную
нитку. "Пойду на батарею, - все же решил Рубкин, - может, капитан уже
вернулся из штаба, узнаю новости, а нет - завалюсь спать на сеновал..." Он
медленно зашагал по подсохшей и уже разбитой машинами пыльной дороге к селу.
- Андрей, Андрей! Рубкин!
Лейтенант оглянулся. Его догонял Панкратов, шагал размашисто, весело
помахивая руками; из-под сапог разлеталась пыль. Он ходил в первую батарею
проведать своего дружка, с которым учился в одном училище. Видно было, что
он чему-то очень рад.
- Опять получил!.. - еще издали прокричал Панкратов, похлопывая ладонью
по нагрудному карману гимнастерки, который был туго набит письмами. Глаза
его светились радостью, он улыбался, готовый от счастья обнять и расцеловать
Рубкина.
- Что получил? - спросил Рубкин, хотя хорошо знал, что речь пойдет о
письме.
- Письмо!
- Я думал, третью звездочку... А письма - ты их каждый день получаешь.
- С фотографией!..
- Тоже не ново. Все она же?
- Да, она, Ольга. Понимаешь, Андрей, одиннадцатую фотографию прислала.
- Нехорошее число.
- Почему?
- Кругом по одному: один и один.
- Ну, это ты брось. Взгляни, какой снимок, как смотрит она, ты только
посмотри!.. - продолжал восторженно говорить Панкратов. Он был моложе
Рубкина на четыре года, еще ни разу не брил ни усов, ни бороды. Над верхней
губой едва-едва заметно пробивался черный пушок.
Рубкин начал рассматривать фотокарточку. Со снимка глядела обыкновенная
деревенская девушка, немного скуластая. Ему было непонятно, что Панкратов
находит в ней хорошего? Она не только не красива, даже несимпатична, и
одевается, похоже, безвкусно. На голове какой-то цветастый платок. "Нет, я
бы даже не посмотрел на такую", - подумал Рубкин и почувствовал неприязнь к
девушке. Но все же в открытых глазах ее Рубкин уловил теплоту и ласку.
"Может, глаза красивые?.. Хм, но только глаза?!.." Он посмотрел на смуглое,
почти совсем детское лицо Панкратова, потом снова на фотографию - нет, не
нравилась ему девушка.
- Ну, что?
Панкратов с нетерпением ждал ответа - что скажет его друг?
- Знаешь что, Леонид, - дружески хлопнув по плечу, начал Рубкин. - Мне
не хочется тебя огорчать, но врать я не умею. Не нравится она мне. Может, и
красивая у нее душа, может быть, не спорю, а лицо ее мне не нравится. Черт
его знает, дело вкуса, конечно. Скажу тебе одну истину, не помню только, или
где слышал ее, или вычитал, словом, суть вот в чем: подруга жизни на людях
должна быть красивой, дома - заботливой, в постели - страстной!..
- Твоя философия - ерунда, - возразил Панкратов. - Увидел бы ты Ольгу в
жизни, э-эх!.. Почитай, что на обороте пишет, почитай, я тебе разрешаю.
Рубкин снова нехотя взял фотографию и, повернув ее, стал читать:
- "Милый Леня! Нас снимали на Доску почета. Фотограф приезжал прямо в
поле. Я попросила сделать карточку и для тебя. Вот она. Помни, милый Леня, и