"Вахтанг Степанович Ананян. Месть" - читать интересную книгу автора

и лег у моих ног. Обнял яего голову, целую мокрую морду, плачу, да как! Так,
обнявшись, мы и заснули.
Когда рассвело, гляжу - у бедного животного шея в крови, кровь
запеклась в шерсти. Очистил рану. Ранен мой зверь был пулей из берданки. Тут
я понял - что-то произошло на стоянке у Юсуф-бека. Сжег я тряпку, приложил
трут к ране, снял со своей шашки шелковый платок и перевязал Мохнатке шею.
На другой день пастухи мне передали, что Мохнатка переломала кости
одному из приставленных к ней Юсуф-беком сторожей и бежала; молва об этом
прошла по всем стоянкам на Артосе. Схватив оружие, люди бека кинулись в
горы, в погоню за нами, но мы забрались в такие места, что нас не смог бы
найти и сам сатана. Бежал я в ущелье Шатаха, а оттуда в Сасун.
В августе, когда кочевники спустились с гор и ушли врайоны
Тигранакерта, мы с медведем вернулись домой. Поглядели бы вы, какая это была
радость! Вся деревня высыпала нам навстречу. Дети от радости кто на спину
медведю взобрался, кто - на шею, кто на хвосте у него повис. А медведь
терпеливо сносил все эти выходки шалунов и только фыркал радостно. Радостной
была и встреча Мохнатки с приемной матерью, которую Мохнатка не видала два
месяца и очень по ней соскучилась. Но проявила она свою радость совсем
по-медвежьи: стала на задние лапы, взяла Богар в передние и бросила ее на
крышу дома. Бедная собака беспомощно заметалась, не зная, как спуститься
вниз.
Настала осень. Мохнатка ходила со мной на охоту, а в свободные дни
поедала фрукты, сидя на деревьях.

4

Перед весной Мохнатка стала задумчивой и раздражительной. Теперь ни
мать ее Богар, ни дети уже не смели шутить с нею. С гор и полей она
возвращалась домой расстроенной; все ее мысли, казалось, оставались в
расщелинах Артоса. Она грустно повизгивала и поглядывала на скалы, где жили
ее родичи. К вечеру Мохнатка особенно мрачнела. С последними лучами заката
она выходила издеревни, взбирались на вершину холма, поворачивала голову в
сторону реки, нюхала воздух, чуя запах живших там медведей, и печально
скулила.
Природа сделала свое дело, в Мохнатке созрела естественная потребность
любить и стать матерью. И она с помутившейся кровью, помутившимися мыслями
двигалась беспокойно, стремилась к тем незнакомым животным, которых она не
видела и не помнила, но с которыми была связана сердцем.
Однажды, выходя под вечер изущелья реки Тигр, я услышал за собой рев
медведей. Посмотрел назад. Невдалеке у пещеры стояли два медведя; они
смотрели в нашу сторону и нюхали воздух. Мохнатка, не ожидая моего "геч",
пошла им навстречу. "Оош, Мохнатка, оош!.. - крикнул я. Она остановилась,
нерешительно обернулась. Видно было, что вней происходит внутренняя борьба.
Однако победила природа.
Я знал, что и человеческое существо не в силах бороться с призывом
природы, и больше ее не позвал. К тому же июнь был близок, и меня томила
тревога - Юсуф-бек должен был подняться в горы, он и Мохнатку увел бы да и
меня из-за нее замучил бы. Мысль об этом укрепила мое решение дать свободу
медведице.
Я повернулся и пошел прочь, но услышал за собой топот. Мохнатка! Она