"Михаил Анчаров. Сода-солнце (Сода-солнце #1)." - читать интересную книгу автора

8. ЕДЕМ ИЗ-ЗА НЕГО

И вот мы едем в экспедицию без него. Я еду со спутанными чувствами.
Все странно в этой странной поездке. И то, что я еду без него и на этот
раз мы, видимо, расстаемся навсегда, и то, что мы едем проверять данные
человека, которого мы уволили, и то, что мы едем в Тургай.
Я никогда не думал, что Тургай опять может появиться в моей жизни и
опять будет играть такую большую роль. Как будто мне двадцать лет, и живы
мои родители и близкие, и я новичок в науке, и как будто с той поры не
прошло полвека.
Это было летом 1912 года. В Тургайской степи в то время работало
несколько отрядов Отдела земельных улучшений. Эти отряды имели задачей
выяснение гидрологических условий в целях обводнения будущих
переселенческих участков. Один из этих отрядов, работавших под начальством
горного инженера Мокеева, подобрал на реке Кара-Тургай несколько очень
крупных зубов, большой позвонок и такую же копытную фалангу. И в то же
лето участник другого отряда студент Горного института Горбунов несколько
западнее Кара-Тургая, на реке Джиланчик, нашел богатые костями слои, в
которых набрал довольно значительное количество остатков древних оленей и
тигров. Все эти остатки были доставлены в геологический музей Академии
наук, который в ближайшее же лето 1913 года командировал того же Горбунова
для дальнейших розысков и раскопок в обоих местах. Студент Горного
института Горбунов - это я. Моей тайной мечтой было найти кости мамонта.
Эта поездка сыграла поворотную роль в моей жизни и принесла мне абсолютно
неожиданный успех.
Тургайская область занимала часть киргизских степей, населенных
кочевыми киргизами. Это была волнистая равнина с разбросанными по ней
солеными и пресными озерами, заросшими камышом. Я снарядил караван, нанял
киргизов, чтобы вести раскопки, и отправился в путь. И вот по дороге они
сообщили мне, что в другом месте, на берегу Соленого озера, есть скопления
костей гораздо более крупных, чем на Джиланчике. Они это место называли
Битвой гигантов.
Не надо большого воображения, чтобы представить себе, что я
почувствовал, когда услышал о битве великанов. Это была та смесь
испепеляющего азарта и почти суеверного отчаяния при мысли, что рассказ
может не подтвердиться, которая открывает человеку глаза на свои истинные
желания, на самого себя, на свое призвание, которую мы зовем прозрением.
Забыты были и Горный институт, и распоряжение начальства, и само
начальство.
Я немедленно повернул экспедицию в сторону Соленого озера. А ведь я
считался спокойным человеком, выше всего ставил невозмутимость и занимался
гимнастикой по системе Миллера и лаун-теннисом. Это было, конечно, большим
проступком, но я не мог устоять перед желанием подобрать кости мамонтов.
Я подобрал их. Я вернулся. Меня постигло жестокое разочарование.
Меня посылали для сбора неизвестной фауны, а я вместо нее привез
давно и хорошо всем известного мамонта. Пришли ящики. И хотя мамонт не
представлял особого интереса, все же раскрыли один из самых длинных
ящиков, сняли крышку, и с первых же шагов обнаружились такие признаки