"Михаил Анчаров. Записки странствующего энтузиаста" - читать интересную книгу автора

Он выбрал и стал богатым халтурщиком, а мы наперегонки стали добиваться
любви профессоров и винегрета - 5 копеек блюдце на сегодняшние деньги.
Контрасты, контрасты.
"Контрасты" - было любимое открытие профессора композиции. Мир состоит
из контрастов, значит, и композиция должна из них состоять. Если есть тень,
то должен быть свет. Если один человек стоит, другой должен лежать. Или
сидеть. Если один - лицом, то другой - спиной. Но каждое движение должно
иметь наглядную причину.
- А двоим сидеть нельзя?
- Нет.
- А если я написал десять мальчиков, сидят на заборе, и все анфас, и
все освещены?
- Контраста нет.
- А гармония?
Только слышно, как за окном в парке артист поет: "Бананы ел, пил кофе
на Мартинике... "
- А разве контраста характеров не хватит?
- Уймись.
И эхо в пустом классе школы, где у нас летняя практика, - мись...
мись... мись...
А певец в парке поет: "Когда ж домой я приходил из плаванья... я
целовал гранит на
пристанях... "
Потом эту песню объявили кабацкой.
А я поставил холст, где был вылизанный контрастами портретик девочки в
панаме, - свет, тень, носик вертикальный, ротик горизонтальный, и стал
мастихином швырять краску на фон, на лицо, на фон, на лицо, на фон, на
лицо - ту краску, которую мне в эту секунду захотелось, какую показалось,
что выражает сиюсекундное мое настроение, на фон, на лицо, на тень, на свет,
на носик, на ротик. А приятельница мне шепотом:
- Что ты делаешь? Что ты делаешь!.. А потом:
- Ультрамарин не сюда... выше...
- Здесь?
- Правей.
- Не могу больше, - говорю. - Не могу.
И проткнул панамочку мастихином. Так и учились. Сейчас, говорят, лучше.
Говорили: "Рисунку можно научить, а видение цвета - от природы". Я, пока
верил в это, был не цветовик, а как перестал верить - цвет понял. Не только
институтский - крем-брюле, помада и туалетное мыло, - а любой. И стали
приходить, сначала со старших курсов, а потом и с младших, смотреть, что я
делаю. И я был для Федора Федоровича нарушитель.
Федор Федорович букву "ч" не выговаривал и многие другие.
- Подходит ко мне сейсяс Батыров с третьего курса и говорит: "В васей
мастерской один колорист... Серт возьми!.."
И Федор Федорович называл мою фамилию.
Сейсяс, простите, сейчас Батыров - академик живописи. Недавно
встретились в какой-то компании, и он говорит: "А мы вашу живопись смотреть
бегали". И мне было приятно.
У нас лекции читал знаменитый искусствовед, который говорил так:
"Осьмнадцатый век", "Веляскец", и про портрет Пушкина работы Кипренского: