"Михаил Анчаров. Записки странствующего энтузиаста" - читать интересную книгу автора

И если бы целью шахматной партии была бы, скажем, ничья с наименьшими
потерями, это была бы тренировка к нормальной жизни.
Однако цель шахмат подлая и иная. Два противника сговариваются о
правилах: е-2, е-4, по которым один будет убивать даже не другого, а
подставные фигуры. Тогда вообще зачем правила?
Тем более что в жизни главная задача убийцы - даже эти правила обойти.
Были тридцатые годы, и из цивилизованных стран шли свежие идеи убийства души
и тела. Спорили только о том, кого убивать, сколько, когда и каким способом.
Незыблемым оставалось только одно - убивать надо.
Теорий было много - от "жизненного пространства" до происхождения видов
путем взаимопоедания, от необходимости жертвы для потусторонних целей до
предрасположенности всего живого к самоубийству - на все вкусы. И во всех
теориях, заметьте, абсолютно во всех, живо и с огоньком принимал участие
профессор Ферфлюхтешвайн, тренер убийцы, который надеялся, что его помилуют,
когда дело дойдет до Нюрнберга.
Профессор Ферфлюхтешвайн обосновывал необходимость любого скотства,
лишь бы оно шло по правилам, которые создавал он сам, шахматист, научный
хват-парень, чемпионище.
Эрик не занимался моральными возмущениями, он ледяно и впрямую
ненавидел чемпионов и вредил им как мог. Например, он их обыгрывал.
Во всех сеансах одновременной игры он приканчивал чемпиона и улыбался.
Но так как он играл только в одновременных сеансах и никогда в турнирах
и матчах, то его обозначали числом партий, проигранных чемпионом - 1, 2, 3 -
и никогда по фамилии.
- Эрик, за что ты их так? - спрашивали его.
- Они объявили шахматы подобием жизни. Теперь бы сказали моделью.


27

- А разве не так? - спрашивали и приглашали сыграть.
Тогда Эрик проигрывал.
- А как ты их лупишь? - спросил я его. - По вдохновению?
У нас, на Буцефаловке, все жили только по вдохновению, хотя слова этого
стеснялись. Эрик посмотрел на меня продолжительно. Потом плюнул в небо
далеко и метко - то есть в никуда.
- Я думал, ты догадливей, - сказал он. И довольно невнятно и мямлисто
объяснил, для чего надо вдохновение - для искусства и для жизни, потому что
вся их суть в том, чтобы любые правила переналаживать, если жмут. А чтоб
победить чемпиона - в этой игрульне годится любой набор ловушек. Только
большой.
- Очень большой, - сказал он задумчиво и спросил: - Знаешь, как
родилось регби? Я не знал. Я тогда думал, что регби - это дерби. Я и сейчас
так думаю.
- Ну и как родилось дерби?
- Регби.
- Я и говорю.
- Рассказывают... Футболист в Англии в азарте схватил мяч и, не помня
себя, закинул его в ворота руками.
- А как надо? - спрашиваю.