"Михаил Анчаров. Козу продам" - читать интересную книгу автора

была вся в общем-то у мужиков, особенно у тех, кто занимался
производительным трудом или занимал высокие посты, или успел наворовать. Но
с последними лучше было не связываться, так как их периодически сажали и
периодически отнимали часть наворованного, ту, которую они не успели
спрятать. А остальные мужики соглашались быть покровителями Тони. Только
если она соглашалась спать с кем-нибудь из них.
А как только появлялся кто-нибудь другой, первый отпадал по разным
причинам, и у Тони пропадала мануфактура, то есть добро, которое ей никак не
удавалось нажить. И Тоне никак не удавалось совместить эти две вещи, чтобы
она получала роли, в которых бы она нравилась всем, но чтобы мануфактуру ей
давал один человек. Потому что она живет в мире, в котором средства для
поддержания женской жизни стали дороже самой женской жизни и постепенно
становились дороже жизни вообще.
А поменять цивилизацию она не умела. Да и кому это под силу? Она только
могла менять мануфактуру.
Это удавалось только великим актрисам, которые умудрялись быть
прекрасными в любой мануфактуре и в любой роли. Потому что великие актрисы
умеют быть похожими на сны других людей. А остальным актрисам, и тем более
остальным женщинам, остается только магазин. Но и магазин не выход. Потому
что, как мы видим, он привел к пережиганию воздуха. А когда какой-то процент
воздуха будет сожжен, то жизнь на Земле однажды может не проснуться. Без
всяких войн.
А выход был под боком, но на него никто не шел, так как не верилось,
что дела обстоят так плохо.
На дворе стояла плохая погода.
Сын повесил веревку между ручками дверей, а на нее бумажку с надписью,
и ходить мне мешал. Ему-то хорошо - ручки двери как раз над его головой, а
мне надо сгибаться в три погибели.
- А что у тебя на бумажке написано? - спрашиваю.
А он отвечает:
- Это магазин. Видишь, на полу набросано.
- А что у тебя на бумажке? - спрашиваю.
- Магазин закрыт на варавство.
- Та-ак,- говорю.- А после чего они будут делать?
И сын ответил:
- Они станут жить-поживать...
Ну, думаю, дальше я знаю:
- И добро наживать.
Но сын ответил по-другому:
- Они станут жить-поживать и бога ждать.
Извините меня, но я не решился поправить.
Мало ли...
И вот тут у меня впервые мелькнула мысль, даже не мысль, а, я бы
сказал, идея. Идея всегда шире мысли. До мысли еще надо добраться.
Ведь если действительно магазин закрыт на воровство, то это значит, что
они все там собрались, все те, кто привел цивилизацию к магазину, и
обдумывают, как дальше быть?... То есть, как уворовать? Все то
положительное, что будет вновь придумано. А уворовать можно было все.
Практически. То есть как сделать так, чтобы выдумать такое, чтобы выдумкой
нельзя было воспользоваться? А ведь всеми выдумками пользуются. И это и есть