"Шервуд Андерсон. Другая женщина" - читать интересную книгу автора

стоял я в темноте, прижавшись всем телом к стене. Я знал, что они там,
наверху, вдвоем и, несомненно, спят, в одной постели. Это приводило меня в
бешенство.
Затем я еще более бешено обозлился на самого себя. Придя домой, я лег
в постель, дрожа от гнева. Есть ряд стихотворных и прозаических
произведений, которые всегда производят на меня глубокое впечатление. Я
положил некоторые из них на столик у изголовья.
Но голоса книг были для меня как бы голосами мертвых людей. Я их не
слышал. Печатные слова не проникали в мое сознание. Я пытался думать о
девушке, которую любил, но ее образ тоже стал чем-то далеким, и я,
казалось, в эту минуту не имел к ней никакого отношения. Я беспокойно
ворочался в постели с боку на бок. Это было ужасное состояние.
В четверг утром я зашел в лавочку. Женщина была одна. Мне кажется, она
догадывалась о моем состоянии. Быть может, она тоже думала обо мне, как и я
о ней. Какая-то нерешительная улыбка играла на углах ее рта. На ней было
платье из дешевой материи, порванное на плече. Вероятно, она была лет на
десять старше меня. Когда я выкладывал деньги на стеклянный прилавок, за
которым она стояла, рука моя так дрожала, что монеты запрыгали, резко
дребезжа. А когда я заговорил, голос, вырывавшийся у меня из горла,
показался мне совершенно чужим. Он был не громче хриплого шепота.
- Я хочу вас, - сказал я. - Я ужасно хочу вас! Не можете ли вы
ускользнуть от мужа? Приходите сегодня ко мне в семь вечера!
Женщина пришла ко мне в назначенный час. Утром она не сказала мне в
ответ ни слова. Мы только с минуту глядели друг на друга. Я забыл обо всем
на свете, кроме нее. Потом она кивнула, и я ушел. Сейчас, думая об этом, я
не могу припомнить ни слова, когда-либо слышанного мною от нее. Она пришла
ко мне в семь, было уже темно. Дело происходило в октябре. Я не зажигал
света и заранее услал из дому слугу.
Весь тот день я был почти невменяем. Несколько человек приходило ко
мне на службу, но при разговорах с ними я все время отвечал невпопад. Они
приписали мою развинченность близости свадьбы и ушли, посмеиваясь.
В тот же день утром, всего за сутки до свадьбы, я получил от невесты
длинное, и прекрасное письмо. Предыдущей ночью она тоже не могла заснуть и,
встав с постели, решила написать мне. Все, о чем она писала, было ярко и
реально, но она сама как живое существо, казалось, отодвинулась от меня
куда-то вдаль. Мне она представлялась птицей, улетающей в небеса, а я сам
казался себе озадаченным босоногим мальчишкой, стоящим на пыльной дороге
перед сельским домиком и смотрящим вслед этой птице. Не знаю, поймете ли
вы, что я хочу сказать.
А теперь о письме. В нем она, пробуждавшаяся женщина, изливала свою
душу. Она, конечно, совсем не знала жизни, но она была женщина. Надо
полагать, что, лежа в постели, она нервничала и пришла в возбужденное
состояние, как то было и со мной. Она сознавала, что в ее жизни должна была
произойти великая перемена, и это ее радовало и пугало. Она лежала и думала
об этом. Потом встала и начала разговаривать со мной на клочке бумаги. Она
рассказывала мне, как ей страшно и в то же время радостно. Как и до
большинства молодых девушек, до нее доходили сказанные шепотом намеки.
Письмо ее было очень нежное и деликатное.
лПосле свадьбы мы на долгое время забудем, что мы - мужчина и женщина,
- писала она. - Мы будем просто человеческими существами. Ты должен