"Шервуд Андерсон. Из ниоткуда в ничто" - читать интересную книгу автора

шарики, готовясь народить новое поколение жуков.
Розалинда приехала навестить родной город в такое время года, когда
все стремились покинуть это душное, пыльное место. Никто ее не ожидал, и
она не предупредила письмом о своем приезде. Одним жарким утром в Чикаго
она встала с постели, вдруг принялась укладывать саквояж, и в тот же вечер
уже была в Уиллоу-Спрингсе, в доме, где жила с родными до двадцати одного
года. От вокзала она поехала в омнибусе гостиницы и, никем не встреченная,
вошла в дом Уэскоттов. Отец стоял подле насоса у двери кухни, а мать, как
была, в грязном кухонном переднике, бросилась в гостиную поздороваться с
дочерью. Все в доме сохранилось точно таким, каким было всегда.
- Мне просто захотелось приехать на несколько дней домой, - сказала
Розалинда, опуская на пол саквояж и целуя мать.
лМа╗ и лпа╗ Уэскотты обрадовались дочери. В вечер ее приезда они были
возбуждены, и мать приготовила торжественный ужин. После ужина па Уэскотт,
как всегда, отправился в город, но ненадолго.
- Я хочу только сбегать на почту и купить вечернюю газету, - виноватым
тоном сказал он.
Мать Розалинды надела чистое платье, и все они сидели в темноте, на
крыльце. Разговор шел такой: лВ Чикаго нынче жарко? Этой осенью я собираюсь
сварить побольше варенья. Я думала попозже послать тебе ящик варенья. Ты
живешь там же, на Северной стороне? Наверно, приятно вечером прогуляться в
парке у озера?╗



***

Розалинда сидела под деревом близ железнодорожного моста в двух милях
от Уиллоу-Спрингса и следила за работой навозных жуков. Она была
разгорячена от ходьбы по солнцепеку, и тонкое платье липло к ее ногам. Оно
постепенно грязнилось от пыли, покрывавшей траву под деревом.
Розалинда убежала из города и из дома матери. Она поступала так в
течение всех трех дней, проведенных у родителей. Она не ходила из дома в
дом, чтобы навестить прежних школьных подруг, девушек, которые, не
последовав ее примеру, остались в Уиллоу-Спрингсе, вышли замуж и прочно там
обосновались. Встречаясь по утрам на улице с какой-либо из этих молодых
женщин, которая толкала детскую коляску, а иногда и вела за руку еще одного
малыша, Розалинда останавливалась. На несколько минут завязывалась беседа.
- Жарко! Ты живешь в Чикаго, все там же? Мы с мужем надеемся взять
детей и уехать на неделю-другую. У вас в Чикаго, наверно, хорошо, ведь вы
живете так близко от озера!
Розалинда поспешно убегала.
За все время, что она гостила у матери, в родном городе, не было ни
одного часа, когда она не испытывала бы стремления убежать.
От чего? Розалинда искала оправдания. Что-то заставило ее приехать из
Чикаго, в надежде на откровенный разговор с матерью. Правда ли, что она
хотела поговорить с ней? Рассчитывала ли она, что, дыша снова воздухом
родного города, найдет в себе силы взглянуть в лицо жизни и ее трудностям?
Бессмысленно была предпринимать эту поездку из Чикаго в душном,
неудобном вагоне лишь для того, чтобы проводить целые дни, бродя в палящую