"Леонид Андреев. Сашка Жигулев " - читать интересную книгу автора

резинкой. На Сашу она не взглянула, так как привыкла к таким посещениям, и
только через минуту сказала, не поднимая глаз от рисунка:
- Теперь в лесу волки.
- Что-то не хочется читать, - сказал Саша. - У тебя в комнате теплее, а
у меня снег бьет прямо в окна.
- Ну и сиди, грейся.
Замолчали. Саша слушал, как в звоне и гуле улетает сад; и странно было,
что сквозь его мощный рев пробивается тихое, уютное поскрипывание карандаша
по бумаге - странно и приятно.
- Лина!
- Ну?
- Ты любишь называть меня греченочком. Пожалуйста, не называй меня так,
я не хочу быть похожим на грека.
- Да родной же мой Сашечка...
Крепко потерла резинкой и продолжала:
- Да родной же мой Сашечка! - отчего не называть? Греки бывают разные.
Ты думаешь, только такие, которые небритые и с кораллами... а Мильтиад,
например? Это очень хорошо, я сам, я сама хотела бы быть похожей на
Мильтиада.
- Нет, я не хочу. Я хочу быть похожим на русского.
- Ну как хочешь! Русский так русский.
Снова помолчали. Саша сказал:
- Байрон был великий поэт. Он умер, сражаясь за свободу греков.
- Я знаю, - ответила Линочка, хотя в первый раз услыхала, что Байрон
умер за свободу. - Не мешай, Сашечка, а то навру.
- А она похожа на гречанку.
- Мама?
Вопрос был нов и интересен, и Линочка положила карандаш. Оба,
нахмурившись, смотрели друг на друга, вспоминая, что видели греческого, но
только и могли вспомнить, что гимназическую гипсовую Минерву с крутым
подбородком и толстыми губами.
- Нет, не похожа! - решила Линочка, вздыхая от натуги.
Саша улыбнулся в своей зеленой тени:
- А я знаю, на кого она похожа. Сказать? Она похожа на одну бабу с
базара, которая продает селедки, такая закутанная в платок.
- Ну вот глупости, нашел с кем сравнить! Мама такая...-Линочка искала
слова, но не нашла, - такая... барыня.
- Нет, правда. Я не могу тебе объяснить, но она ужасно, ужасно похожа!
Особенно, когда никто не покупает и она сидит так, сложив руки, и совсем не
шевелится, а из-под платка такие ужасно огромные глаза. Ты не думай, я ее
уважаю.
- Погоди, не мешай, я припоминаю.
Линочка совсем спрятала глаза в брови и полураскрыла рот; и вдруг
задохнулась и зловещим шепотом сказала:
- Сашенька! Я нашла!
И все более таинственным шепотом, округлив глаза, шептала:
- В нашей церкви... знаешь? - есть на левой стороне картина...
знаешь? - и там нарисована одна святая, и ну вот! Она похожа на икону!
- Правда? - поверил Саша.
- Нет, ты подумай, как это страшно: на икону!