"Алексей Андреев. Магия и культура в науке управления" - читать интересную книгу автора

плотностей прикрепляются их имена, бытующие в принявшей тебя культуре или в
обычаях твоего народа, если говорить по-русски. Но это и есть вхождение
культуры в Сознание, но отнюдь не вхождение Разума.
Разум может использовать для всех явлений мира и обычные имена, но при
этом он все время видит те образы простейших взаимодействий, которые
создавал сам до появления имен. С возрастом это состояние видения плотностей
и болей уходит глубоко внутрь, но никуда не девается, не исчезает. И ты,
глядя на окружающий тебя мир, помнишь, как называются в нем все вещи, потому
что так тебе удобней общаться с соплеменниками. Но видишь ты при этом не
имена, а плотности и боли.
Проверь, ткни уголком этой книги себе в глаз. Попробуй это сделать
действительно и повтори несколько раз, и ты почувствуешь, что сначала
делаешь это вполне легко, но на определенном расстоянии от глаза, назовем
его расстоянием выскакивания боли, что-то выскакивает из твоего подсознания
и тормозит твою руку. Я даже слышу, как в твоих ушах звучит смешок и вполне
определенные слова: нашел дурака! Или - что я, дура, что ли, себе в глаз
тыкать!
Конечно, после того, как расстояние выскакивания боли преодолено, можно
осторожно довести уголок книги до глаза, но больно себе будет делать только
сумасшедший. Да мне это и не нужно. Нужно было только увидеть, что за
знанием того, как называются вещи этого мира, у нас скрывается знание боли,
хранящейся в этих вещах, а значит, знание того, что своей плотностью эта
вещь может причинить нам боль.
Вот это и есть самая основа Разума.
Мазыки называли ее Материком, потому что рождается она как отражение в
сознании человека некоего "материка", земной основы. Если помните, материком
зовут ту основу земли, на которой лежит плодородная почва, в которой растут
растения. Из Материка человеческого сознания вырастает вся человеческая
культура. При этом я бы хотел обратить ваше внимание кое на что еще.
Во-первых, на то, что эта основа состоит из множественных воспоминаний ваших
столкновений с вещами, предметами и явлениями этого мира, сохраненных в
столь же многочисленных образах. Их можно назвать образами вещей и образами
простейших взаимодействий. Но образы эти так плотно и многослойно наложились
друг на друга, что разобраться в них и выявить начальные очень и очень
сложно.
А во-вторых, я хочу, чтобы вы не забывали того "дурака" и тот "смех",
которые внезапно выскочили, как только мы попробовали ковырнуть Разум
поглубже и попроще. С одной стороны, чем проще - тем ближе к простейшим
взаимодействиям. Это, вроде бы, ясно. Но с другой стороны, чем проще мы
действуем, тем глупее выглядим в глазах людей. Додуматься - тыкать себе
углом книги в глаз! - мог только дурак! Даже если это назвать
психологическим экспериментом, все равно это вызывает подозрения! Или дикий
смех, простите!
Вот это и есть самая страшная ловушка человечества. Способность
думать - это основная черта Разума, как считается. Но думать - значит решать
задачи по преодолению помех нашему существованию. И учимся мы этому не в
институтах. Дай бог, если за всю школу и все институты, которые мы кончаем,
мы добавляем к уже имеющейся способности думать хоть один процент. В школе и
институтах мы учимся не думать, а думать в соответствии с определенными
образцами, принятыми в культуре или определенных обществах. Вроде научного