"Алексей Андреев. Среднерусские истории" - читать интересную книгу автора

И выгнанного собственной дочерью из неплохой по нашим меркам, вполне
благоустроенной квартиры Федора - некогда заслуженного слесаря-ударника,
городского депутата от нерушимого блока коммунистов и беспартийных, строго
глядящего на всех с городской доски почета, а ныне - приживалу при еще более
ветхой, чем он, восьмидесятичетырехлетней Марии, всю жизнь проработавшей
дояркой в ближнем совхозе "Заветы Ильича", который, сохранив то же название,
стал потом агрокомплексом, быстро распродал земли, забил своих ледащих
коров, худосочных и почти одичавших свиней и как-то незаметно сошел на нет.
Осел здесь и бывший зоотехник птицефабрики Самоходов - ему давно уже от
жизни ничего, кроме рыбалки, не было нужно, так что сморщенная над удочками
фигура его практически каждодневно торчала на противоположном от нас берегу,
изредка вздергиваясь, снимая с крючка трепещущую добычу и вновь
сосредоточенно застывая.
Кое-как теплятся при своем огородике мать и сын Прохоровы - мать
когда-то трудилась бухгалтером на сырзаводе, где и познакомилась с залетным
командировочным механиком, то ли от скуки, то ли с непреходящего похмелья,
то ли просто так, от общей мужской инерции и привычки, дважды утешившим ее
пресное стародевичество, от чего спустя положенное время она и разрешилась
сыном Вячеславом, названным в честь очень полюбившегося ей артиста Тихонова,
на чьи фильмы она ходила по многу раз, а несколько фотографий его, купленных
в разное время в киосках "Союзпечати", до сих пор продолжала хранить в
шкатулке с самым ценным. Сын, правда, оказался на любимого артиста ну совсем
не похож, хотя механик командировочный чем-то отдаленно на звезду советского
экрана смахивал, только вот росточком не вышел да и лыс был по причине
солидного возраста и неразборчивой жизни, - и ребенок рост его унаследовал,
а все остальное, кроме пола, взял скорее от матери: был тих, невзрачен,
незлобив, едва окончил восьмилетку, в армию не попал из-за безнадежного
плоскостопия и кучи других болячек, к физической работе был никак не
пригоден, а на умственной сосредоточиться вообще не мог, поэтому так и жил
при матери вот уже сорок почти лет, являясь ее если не полной, то
довольно-таки приближенной копией, - оба вялые, сутулые, рыхлые, похожие на
две плохо набитые подушки с выбивающимся из всяких случайных мест белесым
пушком. В сумерках их часто путают.
Проживает там вместе с мужем и бойкая женщина Лидуха, много лет
пробавлявшаяся по торговой части то в сельпо, то в колбасном отделе магазина
"Продукты" (чем уж она там торговала, если в застойные советские годы мы
колбасу все больше на картинках видели, - сейчас вспомнить затруднительно,
но чем-то ведь торговала, если и зарплату получала, и премии, и грамоты
всякие), то в бакалее, то просто на рынке - якобы излишки со своего
сада-огорода пристраивала, а вот одежду дефицитную продавать Лидухе так и не
довелось, хотя в детстве ей нагадала цыганка, что ждет ее лучезарное будущее
и будет она "в большом магазине дорогими пГiльтами" торговать. Зато и сейчас
она при любимом деле - гонит в открытую из всего подряд самогон и пытается
его страждущим за умеренные деньги пристроить. Первое у нее получается
неплохо - это многие могут засвидетельствовать, а вот со вторым постоянные
сезонные трудности, поэтому чаще всего изготовленный продукт достается
жителям Выселок, чья платежеспособность давно оставляет желать лучшего и
вряд ли когда изменится, или мужу ее Петру, от которого денег вообще ждать
бессмысленно, поскольку пенсию его Лидуха все равно сама забирает, а иных
доходов у него нет и не предвидится.