"Вирджиния Эндрюс. Долгая ночь " - читать интересную книгу автора

Евгения уже достаточно взрослая, чтобы все понять. Я видела, как важно это
было для мамы, и я сделала вид, что ничего не случилось.
- Конечно, мама, ничего не изменится!
- Вот и хорошо. А теперь тебе необходимо сосредоточиться на том, чтобы
побыстрей поправиться и не думать о плохих вещах, - сказала мама, - немного
погодя я дам тебе лекарство, и ты сможешь снова заснуть. Уверена, что утром
ты будешь чувствовать себя намного лучше.
Она поцеловала меня в щеку и поднялась.
- Я всегда относилась и буду относиться к тебе как к родной, -
прошептала мама и улыбнулась мне своей доброй и ласковой улыбкой. Затем она
вышла из комнаты, оставив меня наедине с тем, что только что рассказала.
Утром я действительно почувствовала себя намного лучше. Озноб
совершенно исчез, а горло болело уже не так сильно. День обещал быть
чудесным: небольшие облачка казались приклеенными к ярко-голубому небу. Мне
было жаль провести такой день дома. Я чувствовала себя так хорошо, что
хотела встать и пойти в школу, но мама потребовала, чтобы я обязательно
приняла таблетки и выпила чай. Мама настояла также на том, чтобы я
оставалась в постели. Мои протесты во внимание не принимались. Мама просто
была переполнена историями о детях, которые не слушались, им становилось все
хуже и хуже, и их отправляли в больницу.
После того, как мама ушла, дверь медленно открылась, и я увидела Эмили,
которая стояла в комнате, уставившись на меня. Ее глаза, как никогда, были
полны злобы. Однако, внезапно, она улыбнулась. Но эта ледяная улыбка,
пробежавшая по губам Эмили и сделавшая их еще более тонкими, отозвалась во
мне холодной дрожью.
- Знаешь, почему ты заболела? - проговорила она. - Ты была наказана.
- Неправда, - ответила я, даже не спрашивая ее, за что я могла быть
наказана.
- Нет, правда. Тебе не стоило плакаться маме и пересказывать ей то, что
я тебе сказала. Этим ты принесла еще больше неприятностей нашей семье. Ты не
представляешь, что было за обедом. Мама все время хныкала, а папа накричал
на нас обеих. И все из-за тебя. Ты просто, как Енох.
- Нет, - запротестовала я. Даже, если я не знала, кто такой Енох, то по
интонации Эмили было ясно, что он не был положительным персонажем.
- Да, это ты. Ты приносишь несчастья нашей семье с того дня, когда тебя
взяли в этот дом. Через неделю после твоего появления здесь отца Тоти
переехала повозка с сеном, и у него были сломаны все ребра, а затем в амбаре
случился пожар, в котором погиб скот. На тебе - проклятье, - сказала она с
угрозой в голосе.
Я затрясла головой, слезы потекли по моим щекам.
Эмили сделала несколько шагов в глубь комнаты, и ее неподвижный взгляд,
устремленный на меня, выражал столько ненависти, что я съежилась и натянула
одеяло до подбородка.
- Когда родилась Евгения, ты вошла и взглянула на нее. Ты была первая,
кто ее увидел, раньше меня, и что же произошло? С того самого момента
Евгения и заболела. Ты и ей поломала жизнь, - презрительно проговорила
Эмили.
- Я не делала этого! - закричала я в ответ. Обвинить меня в болезни
моей сестры было уж чересчур. Для меня не было ничего больней, чем видеть,
как трудно Евгении дышать, как быстро она устает от короткой прогулки