"Вирджиния Эндрюс. Рассвет" - читать интересную книгу автора

отцы-основатели.
- Должно быть, это чудесно, обладать таким семейным наследием, -
заметила я. Он уловил нотку горечи в моем голосе.
- А кто были твои предки? Что я могла рассказать ему?
Что я не видела моих дедушек и бабушек и вообще не представляла, какие
они? И как объяснить, что никогда не видела и не знала, и даже не слышала, о
моих кузенах, дядюшках или тетушках?
- Они были... фермерами. Когда-то мы имели большую ферму с коровами и
курами и много-много акров земли. - Я отвернулась к окошку. - Я помню, как
маленькой девочкой ехала на телеге с сеном, сидя впереди со своим дедушкой,
который одной рукой держал меня, а другой поводья. Джимми лежал на сене и
глядел в небо. Мой дедушка курил трубку из кукурузной кочерыжки и играл на
губной гармошке.
- Вот откуда твой музыкальный талант.
- Да. - Я продолжала плести кружева фантазии, почти забыв, что мои
слова звучат теперь фальшиво, какими они и являются. - Дедушка знал все
старинные песни и напевал их мне, пока мы ехали на телеге, и вечером тоже,
на крылечке нашего большого фермерского дома, когда он убаюкивал меня и
курил, а моя бабушка вышивала. Куры бродили по двору перед домом, и иногда я
пыталась поймать одну, но они слишком быстро бегали. Я до сих пор слышу, как
мой дедушка смеялся надо мной.
- А я не слишком многое помню о моем дедушке и никогда не был очень
близок со своей бабушкой. Жизнь в Катлер'з Коув более официальна, - объяснил
он.
- Здесь поверни, - показала я, уже сожалея о своей лжи.
- Ты первая девочка, которую я отвожу домой.
- Правда? Филип Катлер, это в самом деле правда?
- Могу перекреститься. Не забывай, я только что получил лицензию. Кроме
того, Дон, я не могу лгать тебе. Почему-то это тоже самое, что лгать самому
себе.
Он протянул руку и потрепал меня по щеке так нежно, что я едва ощутила
прикосновение его пальцев. Мое сердце провалилось куда-то. Сейчас он был
такой задумчивый, такой искренний, а я наплела все эти истории о моей
воображаемой семье, истории, которые заставили его опечалиться о его
собственной жизни, жизни, которая была в тысячу раз чудеснее моей.
- Вниз по этой улице, - указала я. Он повернул в наш квартал. Я
увидела, как он скривил гримасу, завидев беспорядочные стоянки и грязные
дворы. - Наш дом там, впереди, где на тротуаре красная детская коляска.
Спасибо тебе, - сказала я, когда он остановил машину.
Он наклонился, чтобы поцеловать меня, и когда я подалась к нему, он
снова положил руку мне на грудь. Я не отпрянула.
- Ты в самом деле такая вкусная, Дон. Ты ведь позволишь мне пригласить
тебя еще на одну прогулку, верно?
- Да, прошептала я и быстро собрала свои учебники.
- Эй, какой номер твоего телефона?
- О, у нас еще нет телефона. - Он как-то странно посмотрел на меня, и я
добавила. - Мы еще не успели заняться здесь этим.
Я быстро вылезла из машины и побежала к входной двери, уверенная, что
он понял эту мою дурацкую ложь. Я не сомневалась, что он никогда больше не
захочет меня видеть.