"Глеб Анфилов. Крылья ("Знание - сила", 1959, N 5)" - читать интересную книгу автора

(скручивание, раскручивание, мах вверх, мах вниз, наклон и выпрямление
передней кромки) по сигналам биотоков специально натренированного
человека".


Специально натренированным должен был стать Степан. И о том, как он
становился таковым, стоит вспомнить, ибо поначалу это было довольно-таки
забавное зрелище.
С утра пораньше Степан опоясывался ремнями крыльев, прижимал к своим
голым плечам и лопаткам присоски контакторов - приемников биотоков. И тут
начиналось несусветное. Крылья принимались беспорядочно хлопать, махать,
скручиваться в рулоны и разворачиваться во всю ширь. Сумасшедшая
биомашина, воспринимая неорганизованные импульсы биотоков, таскала своего
несчастного хозяина по комнате, сбивала о места все, что способно было
упасть. Несколько минут спустя в комнате царил страшнейший беспорядок. А
хозяин с красным от напряжения лицом тщетно сопротивлялся безумным
прихотям синтетических мышц могучего безголового тела. И не усилиями своих
мускулов, нет. Успокоить крылья надо было только мыслью, только работой
собственного мозга. Эта цель - научиться останавливать трепет крыльев
усилиями мысли стояла первой в программе тренировок.
Поначалу многие из нас во главе с Федей Артюховым относились к
Степановой затее скептически. Но усмехаться и пожимать плечами нам
пришлось недолго. С каждым днем крылья становились послушнее. Через неделю
Степан уже умел в течение нескольких минут держать их в повиновении.
Мало-помалу у него выработался автоматизм.
Помнится перед экзаменами по истории космологии мы увидели умилительную
картину. Наш герой сидел за столом рядышком с Галочкой. Милая пара
преспокойно штудировала конспекты, а на плечах Степана красовались крылья
- тихие, еле трепещущие, смиренно свернувшиеся в рулоны.
В ту пору Степан стал непривычно разговорчивым и общительным - видимо,
преднамеренно, чтобы приучить себя сдерживать машину, совсем о ней не
думая. В поисках собеседников он разгуливал по комнатам общежития, щеголял
свернутыми крыльями, которые смиренно торчали из дыр, сделанных в
ковбойке.
- Братки, - кинул он нам однажды свое любимое обращение. - Вы
понимаете, что это такое - получить собственные крылья? Вы никогда не
летали во сне? Вы же рождены летать, а не ползать. В общем, братки, на до
завести на факультете летательную секцию. Берусь раздобыть пять машин!
- Вот что, ангел, - сказал Федя, - если ты такой уж застрельщик
летателей, дан хоть примерить крылья...
Степан нравился нам тем, что абсолютно не умел отказывать в просьбах.
Его генератор ароматов побывал на вечеринках всех факультетов, а на
подводном мотоцикле и сейчас бороздят его приятели дно Москвы-реки. Но на
этот раз последовал робкий отказ:
- Видишь ли, я бы дал тебе эту штуку, но ты собьешь мне настройку,
понимаешь?
- Не понимаю, - ответил Федя.
- У каждого своя система биотоков, и машину нужно к ней приноровить,
приладить. Это дается тренировкой: машина сама помаленьку настраивается. И
всякий новый хозяин вынужден заново настраивать крылья. Вы же знаете,