"Ирина Анненкова. Медные колокола " - читать интересную книгу автора

петухом куда-то попрятались, коза Манефа, поддавая любопытным носом,
старательно выковыривала размокшие корки из птичьей кормушки.
Домовой-дворовой Випоня, мелко переступая куриными лапами, убирался во
дворе. Коровий череп уже висел на месте, воинственно посверкивая глазницами.
Побитый ушат аккуратно примостился на приступочке у колодца. За высоченным,
почти черным от старости и непогод частоколом теснился лес, еще пустой, едва
начавший набирать почки после зимы, а пока скромно жмущийся к гордым
вечнозеленым соснам. На оголенных ветках росшей у ворот березы увлеченно
пререкались скворцы.
Я подперла подбородок кулаками и крепко задумалась. Если искры-молнии
Степке не примерещились с перепугу, не приснились и не присочинились для
красного словца (а, похоже, мой свежезаговоривший котик был очень даже
склонен к устному творчеству), то нас всех, а именно меня и моих домочадцев,
скорее всего, ожидают нехилые проблемы. Получалось, что Степан наткнулся в
моем лесу на не особо дружелюбного настроенного мага, скорее всего -
некроманта, которому зачем-то потребовался либо весь кот в сборе, либо
отдельные его части. А ни для чего хорошего это понадобиться не могло...
И мне с этим магом было не справиться. Колдунья, как я уже говорила, из
меня никудышная.

Семь лет назад бабушка Полеля подобрала меня, полумертвую от усталости,
голода и холода, в лесу, куда меня отправила за хворостом тетка Броня, у
которой я тогда жила.
Мои родители погибли во время пожара, безуспешно пытаясь вытащить из
полыхающей избы братика и сестричек. Меня спасло то, что в страшный ветреный
день, когда сгорела почти половина нашей деревни, я находилась у сестры
отца, жившей от нас верстах в десяти. Бездетная вдовая тетушка Всемила очень
любила своих племянников и частенько брала кого-нибудь из нас к себе
погостить. В этот раз повезло мне. После гибели брата и его семьи, я
осталась у Всемилы насовсем.
Мне повезло дважды. У села Запутье, где жила тетушка, на поросшей
кислицей и клевером горушке стоял светлый, словно полупрозрачный храм
Молодого Бога. Звонкие колокола его разгоняли нежить на многие версты
вокруг. Худенький светловолосый священник не жалел сил на то, чтобы
уговорить селян посылать к нему детей учиться грамоте. Детей отпускали
неохотно. Прихожане храма ещё готовы были терпеть подобное баловство, считая
его чем-то вроде епитимьи или богоугодного дела во искупление грехов.
Приверженцы же старых богов и вовсе полагали учебу блажью, мешающей их
отпрыскам ударно трудиться на полях и огородах. Впрочем, особого
противостояния между религиями не было, старые и новые боги вполне мирно
уживались друг с другом, и дети из староверческих семей порой появлялись в
домике, прилепившемся к воздушному храму.
Тетушка Всемила привела меня к отцу Яромиру сама. Я быстро выучилась
читать и писать, прочла всю скромную библиотеку священника, четыре книги,
имевшиеся у тетушки, а так же черный засаленный фолиант, найденный в чулане
у сельского старосты его сынишкой. К огромному удовольствию отца Яромира и
радости тетушки, у меня обнаружилась отличная память: однажды прочитав любой
текст, я запоминала его наизусть, даже если не понимала, о чем в нем
говорится (а чаще всего так и бывало).
Четыре действия арифметики мне тоже дались без особого труда.