"Ирина Анненкова. Медные колокола " - читать интересную книгу автора

Луки я спешилась и осторожно зашла на двор - незапертая калитка слегка
покачивалась от ветра. Дверь в сени была открыта. Я поднялась по запыленным
ступенькам.
Складывалось такое впечатление, что всё живое исчезло из села в один
миг, причем до последнего момента ни о чём не подозревая и продолжая
заниматься своими делами. В погасшей печи виднелся остывший чугунок, и, судя
по тяжелому запаху и обилию насекомых, хозяйка варила мясные щи. Посреди
просторной горницы на кучке сора лежал большой веник. На краю лавки чьи-то
маленькие ручки затейливо разложили тряпочных кукол с разрисованными лицами.
На широком столе стояло лукошко с яйцами.
Рассыпанное на дворе зерно никто не клевал, бельё, развешенное для
просушки, уже посерело от пыли, и недоеденные поросятами помои успели
покрыться густой сине-зеленой плесенью. Даже вороны почему-то их не подъели.
Охваченная ужасом, я шла по мертвому селу, ведя под уздцы дрожащую
кобылку. Наши глаза подмечали всё новые и новые детали этого кошмара. Вот у
колодца валяются три пары деревянных ведер и коромысла - видно, кумушки
остановились почесать языками.
А вот посреди улицы стоит телега, а перед ней оглобля и хомут.
В кузне вокруг потухшего горна разбросаны инструменты.
В литейном сарае - полупустые холодные формы, а рядом чан с застывшим
металлом, который, похоже, не успели использовать.
В трактире мухи жужжат над тарелками с протухшей едой, запах вышибает
вон получше любого платного вышибалы, а от подсохших пивных луж на
деревянных столах остались уродливые пятна. На полу валяется яркое вышитое
полотенце и пустая глиняная кружка.
Нигде ни особого беспорядка, ни следов борьбы, ни пятен крови...
И - самое жуткое - стоящий в самом центре села храм Молодого Бога,
всегда такой нарядный, праздничный с его легкими белыми стенами и высокой
звонницей, теперь был покрыт омерзительным серо-коричневым налетом. Колокола
же его, славные своими чистыми тонами и искусными звонарями, и вовсе
исчезли. Осиротевшая колокольня зияла на фоне легкого весеннего неба
пустотой, словно безглазый череп мертвеца.
Я стояла, тесно прижавшись к Тинке, и слезы текли по моим щекам. Не
стало большого трудолюбивого села, где умели выращивать лен и жито, делать
колокола и ковать мечи, разводить быстрых коней и тучных коров. Они жили,
любили, ссорились, мирились, работали, гуляли на праздниках, искали клады на
Купалу, сжигали чучело Мораны, провожая зиму.... А теперь здесь никого не
осталось, ни человека, ни животного, ни мышки, ни птички. Только мухи.
Внезапно Тинка вскинула голову и заплясала на месте. Краем глаза я
заметила какое-то шевеление в тени высокого забора, окружавшего подворье
медника Любима. Я с наивной надеждой обернулась, и это короткое простодушное
движение чуть не стоило мне жизни.
С коротким ревом из-под частокола на нас выскочил здоровенный волосатый
мужик с синюшной помятой физиономией. От обычного деревенского пропойцы его
отличали длинные острые клыки и тускло-красные горящие глаза.
В общем-то, совсем и не мужик. Упырь.
Упырь?! Среди бела дня?! Но, позвольте, каждый ребенок знает, что эта
кровожадная нежить ведет сугубо ночной образ жизни. Нападает преимущественно
из засады и только на людей, прочие живые существа в его рацион не входят.
Одиночка. Обладает редким упорством. Способен преследовать выбранную жертву