"Алексей Анохин. Дневник автостопа (путевые заметки)" - читать интересную книгу автора

(я сижу ровно сзади него) и, в принципе, неактуальны. Поэтому я тоже
периодически вырубаюсь. Около восьми часов утра мы прибываем в г. Бобруйск.
На местном белорусском наречии это звучит и пишется как "Бабруйск". Таким
образом, этимологические корни этого города остались малопонятными - то ли
это что-то связанное с белорусскими женщинами, то ли с русскими животными -
строителями речных плотин. Порядка полутора часов у нас занимает путь от
центра Бобруйска до его окраины, где реально поймать машинку гомельского
направления. На пригорке около воинской части, с которого открывается
живописный вид на белорусские просторы, мы садимся перекусить. Большой
интерес вызывает стоящий к нам тыльной стороной рекламный щит внушительных
размеров. Впоследствии оказывается, что его содержание полностью выдержано в
духе социализма - "Народ и армия - едины!" На трассе ловим машину в сторону
выезда из Бобруйска и на ней проезжаем около 5 км. Там, ловим следующую,
наивно полагая, что наши шансы увеличились. Отмечаем, что количество
иномарок на этой трассе резко сократилось, а "запорожцы", не говоря уже о
"Москвичах" и "Жигулях", перестали быть реликтовыми экземплярами. После
длительного, почти 40-минутного ожидания останавливается автомобиль с двумя
вояками на борту. На нем доезжаем до городка под названием Жлобин. Там
останавливаемся около поста ГАИ. Тут уже Лена, не выдержавшая суровых
законов автостопа, прибегает к запрещенным приемам - подходит к гаишникам и
просит, чтобы они помогли нам остановить машину, аргументируя это тем, что
она хоть и из России, но тоже мент. Справедливости ради стоит отметить, что
она еще только курсант воронежской школы милиции и ее девичья красота еще не
до конца испорчена фуражкой и погонами. В ответ на ее просьбу молодой
пятнистый зверь (гаишник) тормозит для нас КамАЗ. В его тесной утробе
(рюкзаки в кузов решили не кидать) мы доезжаем до отворота с трассы. Нам
прямо - в Гомель, водиле - направо - в какую-то Пупырловку. - Кстати, в той
Энциклопедии молодых сурков не рекомендуется "прибегать к помощи темных
сил", цитирую я строчку из книги мудреца Кротова, написанную по поводу
обращений к гаишникам. Несколько позже, когда я получше изучил эту трассу, у
меня в душе тяжелым грузом повисло подозрение, что водитель не только не
довез нас до гомельской окружной, через которую неизбежно должен был
проехать, но и высадил на самой поганой позиции (вероятно, он что-то понимал
в тактике автостопа). Дальше нам после очередного длительного ожидания
попадается совсем смешная (по дальности проезда) машина - до Гомельской
окружной. Причем, попадается по своей воле - ну не стопил я ее и все. Просто
устал уже, а тут едет - москвич-каблучок, и оба передних сидения забиты. Сам
остановился. Решил подвезти. Мы то, в принципе, и на кузов уже были
согласны, благодарим, но мужик - вообще волшебник - у него в этом каблучке -
пассажирский вариант. Едем, отдыхаем. Но вот, доехали. Стоим на отвилке
транзитного транспорта на Чернигов, большая половина дня уже позади,
вечереет. Случайный взгляд в сторону Гомеля живо напоминает мне - старому
альпинисту о прелестях давно минувших дней. Вдалеке, над полем, за мелкими
деревьями и кустарником возвышается белоснежная горная гряда, одна из вершин
которой прямо-таки сияет сквозь заоблачные дали. Так величественно, пожалуй,
выглядит только Эльбрус из глуши пятигорских равнин. Реальность, то бишь
химзавод, отходами которого эта гора является, оказывается гораздо более
прозаичной. Стоим, ловим машину. Вскоре попадается какая-то тарантайка - до
центральной трассы на Чернигов. Доехали. Лена, завидя пост ГАИ бежит к
коллегам. - Мы, - говорит, - из Калининграда, на Черное море едем, помогите