"Анна Арнольдовна Антоновская. Жертва (Великий Моурави, Книга 2)" - читать интересную книгу автора

Он уже видел, как грузинские горы соединены каменной цепью башен и
крепостных стен, как стоят, обнявшись, закованные в кольчуги три исполина -
Картли, Кахети, Имерети - с мечами, поднятыми на восток, север и запад, как
по Дидубийскому полю проходит войско объединенной Грузии: вот на низкорослых
диких скакунах хевсуры с нашитыми на груди крестами, вот стройные гурийцы в
красных коротких куртках, вот имеретины в высоких папахах, вот тушины в
задорных шапочках, вот мегрельцы, бряцающие чеканным оружием.
Это он возвращался с грузинскими племенами после изгнания последних
османов и персиян.
Саакадзе резко повернулся, провел рукою по упрямому лбу. Здесь он мог
быть откровенен в мыслях и чувствах. Сюда, кроме Эрасти и "Дружины барсов",
никто не входил.
Он оглядел стены, увешанные драгоценным оружием. На почетном месте
висела простая шашка, с ней он одержал победу у Триалетских вершин. Рядом
красовалась изогнутая шашка Нугзара Эристави - подарок за спасенную жизнь
Зураба. В зеленых ножнах с золотой чеканкой покоилась сабля с белой выгнутой
рукояткой из слоновой кости - подарок шаха Аббаса. Индийская секира,
подобная пасти змеи, пика из Раджпутаны со стальными ребрами, двойной
пламенеющий кинжал из Индостана, звездчатая палица из Гейдерабада, боевой
топор, изогнутый полумесяцем, из Хоты Нагпура, жертвенный меч из Непала с
рукояткой, похожей на китайскую пагоду, и с лезвием в виде распластанного
крыла летучей мыши, кинжал из Лагора с золотым гребнем рукоятки и
платиновыми серьгами на мозаичном поясе, кончары - древние персидские рапиры
с остроконечными клинками, черкесские кинжалы, дамасские клинки, турецкие
ятаганы, русийские чеканы, мечи крестоносцев, испанские шпаги, щиты из кожи
носорога, панцирные нагрудники, хамаданский серебряный шишак, обернутый
шелковой шалью и нитками жемчуга, багдадские латы, персидские боевые цепи -
все это в непривычном покое дремало на белых стенах.
Каждая рукоятка, каждый клинок будили память о яростных битвах, о
длинных путях, о бесконечных пространствах и упорных стремлениях.
С теплой усмешкой Георгий оглядел свою комнату: спартанское убранство
не гармонировало с великолепием оружия. Грубо сколоченная грузинская тахта с
ковром, мутаками и жесткой подушкой служила ему постелью. Картлийская бурка
и папаха висели в углу, а на дощатом низком столе, покрытом ностевской
домотканой скатертью, стоял деревенский глиняный кувшин с водой и чаша. Над
столом изогнулся светильник из рога оленя, убитого Георгием в молодости. Под
светильником на тонкой цепочке висел кисет, некогда подаренный ему золотой
Нино.
Георгий снял кисет и бережно достал горсть грузинской земли. Он
захватил ее в Носте, покидая Картли. Георгий жадно вдохнул неувядающий запах
родины. Затем осторожно вынул шелковый лоскут со дна кисета, развернул и
посмотрел на золотой локон синеглазой Нино. Повесив кисет, Георгий тихо
вышел и плотно закрыл за собой дверь. Он проходил через анфиладу комнат, не
замечая иранской и индийской роскоши. Дворец еще спал.
По мраморной лестнице Георгий сбежал в сад. Здесь под высокой финиковой
пальмой уже ждал Эрасти с большим кувшином, наполненным холодной водой. И
хотя во дворе имелся банный зал с бассейнами, искусственным дождем и нишами
с благовониями и маслами, Георгий не изменял привычке далекой юности.
Он сбросил шелковый халат и вытянул сильные руки. Ранние лучи заиграли
на могучих плечах. Огромные шары мускулов катались под упругой кожей, точно