"Жан Ануй. Орнифль, или Сквозной ветерок " - читать интересную книгу автора

рады посплетничать! Видели, как я раз-другой с ней обедал, и наплели тебе
невесть чего! Надеюсь, ты не усомнился в моей дружбе, Жорж? Дружба для меня
священна!
Орнифль (мягко). А любовь тоже для тебя священна?
Маштю. Что, любовь? Ты просто извел девчонку. Когда ее ни встретишь,
она все плачет. Я стал ее жалеть, вот и все. Сам знаешь, с моими тремя
театрами у меня смазливых девчонок хоть отбавляй! С какой стати я буду
отбивать любовниц у друзей! Но Клоринда - дело другое. Я вижу, она
несчастна. Ты вечно оставляешь ее одну... Ну и вот, иной раз, когда она
себе места не находит, я приглашаю ее в какой-нибудь шикарный ресторан. Сам
знаешь, каковы эти бабы: стоит им увидеть, как вокруг столиков суетятся
официанты - глядишь, они и развеселятся. Кстати, у официантов всегда
мрачные рожи, но женщин все равно не поймешь... Одним словом, я заказываю
черную икру, печеночный паштет, шампанское, самое дорогое, что есть в меню,
чтобы только развеселить Клоринду. Она съедает кусочек-другой, а потом
начинает реветь - вот до чего ты ее довел.
Орнифль. А ты уверен, что это я ее довел?
Маштю. А кто же, по-твоему?
Орнифль. Может, ты.
Маштю. Но ведь я ни разу не обижал Клоринду! Я всегда был с ней
ласков.
Орнифль. Вот именно. Слишком ласков. Нельзя так играть сердцем
женщины. Ты всегда был с ней ласков, добр, даже нежен, как ты сам
признался, не правда ли? Ну вот, я с сожалением вынужден объявить тебе, что
ты своего добился. Клоринда тебя полюбила.
Маштю (растерянно). Но это невозможно... она же твоя любовница...
Орнифль (суховато). Сама ситуация и без того тягостна для меня, зачем
лишний раз это подчеркивать. Да, Клоринда была моей любовницей. Но все это
в прошлом.
Маштю. Ты мне ничего не говорил.
Орнифль. Когда меня бросает женщина, я не имею обыкновения трубить об
этом на всех перекрестках. Как только я понял, что Клоринда меня разлюбила,
я вернул ей свободу. За кого ты меня принимаешь? Она теперь точно раненая
пташка, не знающая, где искать пристанища, а я лишь пытаюсь ее утешить. Она
сейчас для меня все равно что сестренка! Вот почему я так свободно говорю с
тобой о ней, словно я ее старший брат. Ты злоупотребил ее молодостью и
простодушием, Маштю, ты сделал ее своей игрушкой!
Маштю. Своей игрушкой?
Орнифль. Да. Ты что, боишься слов?
Маштю. Нет, не боюсь, если только я их понимаю.
Орнифль. Хочешь, чтобы я сказал еще яснее? Верно ли, что ты даже
сватался к ней?
Маштю (уничтоженный). Ты и это знаешь?
Орнифль (ледяным тоном). Да, Я все знаю.
Маштю (сконфуженно). Она так рыдала в тот день... Я расчувствовался,
что правда, то правда. Я сказал, что ей нужен друг, на которого она могла
бы опереться, покрепче тебя, понадежнее, но... Это же правда! Любой на моем
месте сказал бы ей то же самое. Думаешь, она могла примириться с жизнью, на
которую ты ее обрек? Все только жди и жди, когда ты соблаговолишь позвонить
и назначить свидание... Я видел, что она совершенно подавлена...