"Татьяна Апраксина. Цена Рассвета" - читать интересную книгу автора

факультативов по стихосложению и церемониальным танцам. Второе он еще мог
понять, хотя и с натяжкой. В кадетской школе жрецы научили его паре самых
простых танцев, которые исполнялись на праздничных массовых служениях, но
если допустить, что будущему офицеру придется посещать службы не только
трижды в год - хорошо, пусть танцы. Но стихосложение?! Либо ошибка, либо
нахальная шутка составлявших списки однокурсников, отрабатывавших трудовое
воспитание в секретариате...
Оказалось - ничего подобного, личное распоряжение начальника курса.
Бранвен открыл рот, закрыл, втихаря постучался лбом о небьющееся зеркало в
уборной и отправился на занятие. Через две декады преподаватель, молоденький
штатский, приватно предложил курсанту отказаться от курса и даже пообещал
поставить ему зачет автоматом, лишь бы Белл не портил возвышенную атмосферу
страдающим видом, казарменным выражением лица и рублеными уставными
ответами. Более всего преподавателя ужасала манера Бранвена читать
классические стихотворения, словно речевку.
Получив такое предложение, юноша едва не провалился сквозь перекрытия
пола на самый первый уровень. Точнее, ему показалось, что провалился, но
через секунду он обнаружил, что по-прежнему стоит перед мерзким
преподавателем, который разглядывает курсанта, словно некий феномен.
Холеного сопляка - всего-то на пару лет старше Брана - "феномен"
возненавидел с первого взгляда, определив его в худшую из категорий: богатый
штатский бездельник. Бранвен точно знал, что гадина-стихоплет тоже его
невзлюбил за простонародный говор и происхождение вообще и теперь каждое
занятие будет пытаться перекрыть воздуховод. Что-то с ним нужно было
сделать, но юноша не мог сообразить, как же справиться с БШБ.
- Курсант Белл, вы годитесь для моего предмета, как я для службы в
армии, - увещевал преподаватель.
- Я занимаюсь по личному распоряжению господина начальника курса санто
кайса Нагаева, - в третий раз повторил Бранвен.
- Я поставлю вам девятку на зачете. Я скажу начальнику курса, что вы
лучший из занимающихся. Только не мешайте мне учить способных, право слово!
Бран впился в лицо врага слепым взглядом побелевших от ярости и
отчаяния глаз, но по-прежнему стоял навытяжку с руками по швам.
- Я занимаюсь по...
- Вы безнадежный казарменный болван! - не выдержал преподаватель. -
Хорошо, занимайтесь, но ваши успехи я буду оценивать по заслугам, а не как
обещал, идя вам навстречу...
Бранвен сначала выдохнул: гад отступился, согласился терпеть его в
группе. Через десяток секунд до него дошло, что он попал между прессом и
лентой конвейера. Начальник курса непременно проверит, успевает ли Бран, а
преподаватель будет ставить ему одни единицы. Но ведь согласись он на
предложение - Нагаев запросто решит проверить не оценки и посещаемость, а
то, чему курсант Белл на самом деле научился...
В висках гулко стучала кровь, в желудок словно уронили гирю из
тренажерного зала. Бранвена отпустили, но он недалеко ушел от крыла, где
велись факультативные занятия. На ступеньках этажом ниже ему стало совсем
плохо. Не хватало воздуха, гиря в желудке словно заткнула трахею и мешала
дышать. Не решаясь опуститься на ступеньки, Бранвен встал у стены
лестничного пролета, прижался к ней спиной. Минут десять спустя ему чуть
полегчало, он смог добраться до медицинского пункта. Там дежурный медбрат