"Татьяна Апраксина, А.Н.Оуэн. Назначенье границ " - читать интересную книгу автора

перепонка ушла под веко и на собеседника глядит сама змея. Спокойно,
твердо и весело. Бывают веселые змеи? В королевских домах - сколько
угодно.
- Но я несколько отличаюсь от большинства жителей столицы... -
обладатель скрипучего голоса, принц крови и первый человек в линии
наследования, не улыбается, - мне есть кого попросить разъяснить хотя
бы часть моих недоумений. Хотя бы сегодняшнюю часть.
Филипп д'Анже, епископ Ангулемский, канцлер Аурелии, кивает
собеседнику.
- С величайшим удовольствием, Ваше Высочество.


Накануне ночью в столицу пришло официальное известие о вражеском
вторжении - и мгновенном, невероятном его разгроме. Армии трех
еретических государств - Франконии, Алемании, Арелата - пересекли
границу (почему в одной точке? неудобно же, и бессмысленно), за
несколько суток снесли с лица земли северную армию (что не так уж
сложно, если достаточно долго водить ослов с золотом по нужным дорогам)
и в какой-то дыре за Реймсом (как ее? Рагоне?) в полном составе
столкнулись с пятитысячным авангардом западной армии Аурелии под
командой, естественно, графа де ла Валле. Авангард с каких-то чертей
принял бой, даже вел его какое-то время, а потом над противником
разверзлось небо, или под ним разверзлась земля - тут очевидцы
расходились. Вот в чем они не расходились, так это в описании
результата. Противник перестал существовать. Весь, какой был.
Канцлер получил эти сведения на сутки раньше: курьер (его
собственный племянник) выехал за несколько часов до событий, картину
"гнев небесный поражает еретиков" видел с дороги, и потом очень
торопился. Что делать с полученным, д'Анже (редкий случай) не понимал.
Как добрый христианин, он был обязан верить, что чудеса бывают. Как
"адвокат дьявола", он точно знал, что они бывают. Как политик, он
сталкивался с таким впервые. И был очень благодарен Богу, генералу де
ла Валле и сумасшедшему мальчишке за сутки форы. И, конечно же, не
только за это. "От восьмидесяти до ста тысяч", сказал племянник. От
восьмидесяти до ста. Если бы не чудо, север можно было бы считать
потерянным... А вслед за этим непременно началась бы смута. Смута,
которую д'Анже уже не сумел бы остановить, потому что канцлер,
прозевавший такое вторжение, может считать себя политическим трупом.
Мог бы.
Утром собрался регентский совет. На совете, конечно, произошел
скандал. Звенели в рамах треугольники цветного стекла, нежные дамы
синели лицом и пытались скрыться с гобеленов, а рыбы в давно уже
декоративном рву затыкали уши малькам... Ее Величество вдовствующая
королева-регентша Хуана обвиняла еретиков в измене и пособничестве
врагу и требовала объявить всех вильгельмиан королевства вне закона.
Формального повода к тому у нее не было - север попросту не успел
поддержать единоверцев, а для остальных еретиков Аурелии вторжение
стало не меньшим сюрпризом, чем для добрых католиков. Однако, нежная
"любовь" Ее Величества к последователям ереси Вильгельма была
общеизвестна, и сейчас Хуана всерьез намеревалась взыскать со своих