"Татьяна Апраксина, А.Н.Оуэн. Порождения ехиднины ("Pax Aureliana" #3)" - читать интересную книгу автора

отношения с деканатом университета, референт? Почти что твой клон? Да что
ему Гекуба...
С этим уже только к врачу. Хорошо, к врачу, но потом, после. Если
Франческо за такие дела не запрет в клинику намертво - до полного излечения
всего. Ну спасибо, что паранойя перестала хотя бы орать, что выгонит. Это
явный прогресс в сравнении с прошлым годом.
Вытираем голову. И лицо тоже. Берем наушник.
- Векше? - референта половина сотрудников зовет по имени, как и самого
Максима. Но Карлу Векше приятно, когда его хоть кто-то выговаривает. - Я
отключусь часа на три. Передаю штурвал вам. Если что - будите, как хотите.
- Да, шеф.
В голосе то самое здоровое хулиганство пополам с гордостью, которое
Максим отлично помнит и узнает по себе. Доверили. Пустили к рычагам
управления. Заметили, обнаружили, что годен, способен, может. Да, конечно
же, может. Мальчик, ты не виноват, что пошел работать под начало психа с
манией контроля...
Вылезти из панциря одежды. Вылезти, вылезти - иначе завтра это будет не
костюм, а типичная жвачка, отнятая у коровы. Да, у нас есть еще, прямо здесь
в шкафу и есть, но и этот незачем приводить в негодность. Так что нужно
выбираться. Преодолеть идиотское предубеждение, что ослабить узел на
галстуке - утратить контроль над ситуацией...
И вот тут вот терминал в "гнезде" тихим звоном сообщает о входящем
вызове.
А поскольку все звонки уже переключены на Карла... либо это Франческо,
либо рабочая группа что-то поймала, либо в дверь стучится ответ на письмо.
- Собирались спать? - говорит мистер Грин. Выглядит он как обычно.
Впрочем, он всегда выглядит одинаково, что бы ни происходило. Вот как бы это
перенять? - Это хорошо. Я вас, к сожалению, задержу ненадолго.
Ненадолго. К сожалению. Значит, в Лионе глухо. Ничего не слышно и
намеком.
- Я проверил все, что мог. С использованием всех ресурсов. - В переводе
это значит "включая ресурсы Сообщества Иисуса". - Пусто. Я, в общем, этого и
ожидал, поскольку в нынешних обстоятельствах похищать ребенка да
Монтефельтро - это просто очень трудоемкий способ самоубийства. Мои прежние
контакты во Флоресте очень качественно мертвы. Кроме того, пока я был
консультантом компании, - а вернее необъявленным военнопленным необъявленной
же войны, - мы с синьором Анольери приняли меры, чтобы сделанное мной
невозможно было повторить впредь.
- Жаль, - за последние часы Максим почти отучился качать головой.
Почти. Будем надеяться, что собеседник свяжет факт сожаления и выражение
лица, а не выражение лица и отсутствие жестикуляции. - Было бы спокойнее.
Поскольку профессионал с политическим мотивом - это гарантия
неприкосновенности заложника. А вот местные инициативы, чьи бы они ни были,
от остатков бригад до бандитов-одиночек, ничего подобного не обещают. Даже
наоборот, здесь считается хорошим тоном прислать какие-нибудь части
заложника в доказательство серьезности своих намерений. Если речь вообще о
заложничестве, а не о похищении для нужд подпольного борделя или порностудии
по внешним данным, а не по фамилии.
- Мне тоже. Что говорит синьор да Монтефельтро? И что случилось с вами?
Не свяжет. Этот собеседник... Действительно голова не работает.