"Соломон Константинович Апт. Томас Манн " - читать интересную книгу автора

сестре оказался настолько связан и с его текущей работой, и с проблематикой,
занимавшей его, без преувеличения, всю жизнь, что даже те скупые сведения о
"Книге с картинками", которыми мы обязаны публикациям и воспоминаниям
родственников, придают, нам кажется, психологическому портрету молодого
писателя живость и глубину. Подчеркиваем - писателя: что его
воспроизведенные в мемуарах Виктора Манна карикатуры - это свидетельство
недюжинных способностей их автора к рисованию, ясно и так. Разносторонняя
художественная одаренность Томаса Манна проявлялась, кстати сказать, и в его
умелой игре на скрипке, и в импровизациях на рояле, и в талантах имитатора и
чтеца.
Подарок этот, учитывая повод к нему и возраст сестры, можно назвать
фривольным. Альбом рекомендовал себя как хрестоматию, "тщательно и с сугубым
вниманием к нравственной мысли собранную и изданную для созревающей немецкой
молодежи" неким оберлерером (старшим учителем) доктором Гизе-Видерлихом
("видерлих" значит "противный", "отвратительный"). Дальше следовали пародии
на старинные баллады ужасов и шиллеровские баллады, забавные, тоже сплошь
пародийные стихи разных жанров, достойные пера Козьмы Пруткова,
"бесстыдные", по выражению Томаса Манна, "легенды в прозе" и комментарии ко
всему этому доктора Гизе-Видерлиха, опять-таки, разумеется, пародировавшие
скудоумную наставническую ученость. Но самым интересным и оригинальным в
"Книге с картинками" были, судя по отзывам тех, кто держал ее в руках,
рисунки, и когда мы говорим о связи этого плода досуга с серьезным
творчеством Томаса Манна, мы имеем в виду прежде всего их.
Две из шести сохранившихся благодаря фотографии карикатур Томаса Манна
можно считать иллюстрациями к новеллам, над которыми он в то время работал.
На рисунке с подписью "Адвокат Якоби и его супруга" явно изображены
персонажи новеллы "Луизхен": они тоже носят эту фамилию, и рисунок точно
соответствует описанию их внешности: "Во взгляде ее читалась не столько
глупость, сколько какая-то сладострастная хитрость... Он был грузный
мужчина, этот адвокат, даже более чем грузный - настоящий колосс! Ноги его,
неизменно обтянутые серыми брюками, своей бесформенной массивностью
напоминали ноги слона, сутулая от жира спина была словно у медведя, а
необъятную окружность живота постоянно стягивал кургузый серо-зеленый
пиджачок, который застегивался на одну-единственную пуговицу. На этот
огромный торс, почти лишенный шеи, была насажена сравнительно маленькая
голова..."
Рисунок, подписанный "Слугой был верным Фридолин", передает ситуацию
новеллы "Маленький господин Фридеман" не менее точно, лишь еще гротескнее,
чем предыдущий, - внешность героев "Луизхен": коротышка-горбун, не отрывая
глаз от статной красавицы, спускается вслед за ней по ступенькам в сад.
Дистанция между автором и предметом в этом рисунке больше, чем в
соответствующей новелле. Читая ее, видишь господина Фридемана не только со
стороны, но и изнутри, узнаешь мысли несчастного калеки, жалеешь его.
"Ужасная, неотвратимая сила влекла его к гибели. Влекла к гибели, он
чувствовал это. Зачем же еще терзать себя, бороться? Пусть и он дойдет до
конца своего пути, зажмурив глаза перед зияющей пропастью, послушный року,
послушный сладкой пытке, которой нельзя противостоять". На рисунке
представлен тот миг, когда господин Фридеман идет к гибели в прямом смысле
слова: пара следует в сад, где госпожа фон Ринлинген брезгливо отвергнет
любовь горбуна и он покончит с собой. Но рисунок только шаржирует