"Луи Арагон. Шекспир в иеблирашках (рассказ)" - читать интересную книгу автора

Луи Арагон

ШЕКСПИР В МЕБЛИРАШКАХ


Хватит с меня гостиниц. В номере ни для чего не найти места. Взять хоть
моего Шекспира. Тринадцать томиков. Если положить в шифоньер, только и
знай, что открывать да закрывать дверцу, к тому же никогда не угадаешь, в
каком именно томе нужная пьеса... Остается поставить на камин, но номера с
камином попадаются все реже. Вдобавок хозяева гостиниц.
Соседи, которые заглядывают в гости. Ну это, положим, как когда. Снимая
комнату, не сразу поймешь, какого разбора гостиница. А все отец. Он внушил
нам с Франсуа ложные представления, в Сан-Бриеке. Папа у меня учитель
английского.
Сам я английским так и не овладел. "Water-closets, if you please"'[1
Уборные, пожалуйста (англ.)], или девушке: "Ваш pull-over2 [2 Пуловер
(англ.)], мадемуазель, чертовски sexy3 [3 Сексапилен (англ.)]"- вот и весь
мой запас английских слов, зато произношение, говорят, у меня отличное.
Поэтому я так обрадовался, когда Поль оставил мне своего Шекспира... в
подлиннике-то мне бы его ни за что не прочесть... А на кой ему. Полю,
по-вашему, сдался Шекспир, раз его призвали, да еще во время этой войны?
Ну а Франсуа был по горло сыт Пуатье и папой с его бесконечными
объяснениями, как себя вести, чтоб не сделать ненароком ребенка. Старику
страх как хотелось, чтоб считали, будто он в свое время был донжуаном.
Нет, говорил Франсуа, ты только подумай - донжуан, этот училка, надо же.
Отец до противного похож на меня, даже неловко, будто это я его породил.
Как представишь себя в ею возрасте, с брюшком... правда, насчет усов я
спокоен, усы мне не грозят-я их терпеть не могу. Вот как с тем военным
врачом, неплохой вроде человек, еще признал меня непригодным из-за сердца,
вроде бы у меня всего один желудочек. А я и не замечал. Так вот, он меня
выслушал через свою эбонитовую фиговину и потом говорит: бог дал человеку
уши, чтоб слышать, и прижал свое ухо к моей груди, а усы как защекочут
меня, им, врачам, должны были бы запретить носить усы. но в общем-то я
рад. на черта мне армия! Что до желудочка, то я пока выдерживаю
стометровку, летом-теннис, в Парижепинг-понг... Франсуа все твердит:
подумаешь, отслужить-не море выпить, но ему хорошо говорить, он свое
отпахал еще до того, как начался весь этот мордобои. У него одно было в
голове: как бы слинять из Сан-Бриека, ну он и пошел служить в страховую
компанию с центром в Тулузе, желаю ему удачи. А я столько наслышался о
Париже, и мама говорила, что быть адвокатом совсем даже неплохо, на худой
конец-товарищем прокурора, вполне приятная жизнь. Ее супруг, исходя из
того, что я похож на него как две капли воды, весьма опасался моей
склонности к девицам... Заметьте, папа приводит меня в умиление. Но он
внушил нам ложные принципы. Мама всегда мне твердила: "Верь, верь папиным
россказням!" Во всяком случае, ему не следовало вбивать нам в голову
всякие предрассудки, вроде того, что нельзя приводить домой женщин, чушь
допотопная. Во-первых, это лишний расход, а у меня от денег карманы не
лопались. В особенности когда я был еще студентом. К тому же все эти книги
и по международному праву, и по политической экономии, да еще Шекспир на
моей mantle-piece" [' Каминная полка (англ.)], сам черт голову сломит. Вот