"Мария Арбатова. Мне 40 лет " - читать интересную книгу автора

Женские биографии, подобные истории жизни бабки Натальи, не остаются ни
в письмах, ни в дневниках, ни в трудовых книжках. Она была редкой
красавицей, и отец рассказывал, как, уже будучи молодым мужчиной, привез ее
в Москву и был удивлен, что на нее оглядывались на улице. Несмотря на
одиннадцать детей, шесть из которых не дожили до школьного возраста,
несмотря на нелегкую работу по хозяйству, пока дед не стал номенклатурой, -
она сохраняла поразительную красоту.
Интересно, что в автобиографии дед Гаврил, возмущаясь гибелью солдат по
вине плохого командования, не писал о собственных умерших детях. Погибших
солдат он считал большей принадлежностью своей "мужской" биографии, чем
собственных детей. Отсутствие санпунктов у солдат невероятно возмущало его
офицерское достоинство, но дети и женщины еще не были фигурами, права
которых, в том числе и на жизнь, ему пришло бы в голову обсуждать.
Мой отец рос старшеньким в благополучной деревенской семье. В 10 лет
стал атеистом своеобразным способом. Видимо, его замучили молитвами, и он
решился на следственный эксперимент: начал подбрасывать икону к потолку,
полагая, что если бог есть, он непременно вмешается. Дед Гаврил тоже со
временем стал атеистом и даже не крестил младшую дочь.
Мой папа практически жил без отца, служившего то царю, то революции, то
возрождению страны; и, как старший сын, сформировался в качестве семейного
лидера. Предполагаю, что жесткий и патриархальный дед Гаврил начал
обламывать сына, но слишком поздно. Соперничество было серьезным. В
шестнадцать лет, закончив профшколу, папа забрался на чердак с книжками и
занимался сутками. Носившая туда еду бабка Наталья боялась, что сын сойдет с
ума от учености, а дед злился, что тот удумал какую-то "журналистику" против
его требований учиться "по технической части".
Однако терпение у моего отца было в деда: он поехал в Москву с
деревянным сундучком, набитым книгами, и поступил в МГУ. Дед Гаврил,
привыкший чувствовать себя во всем первым, несмотря на возраст, тут же
поступил на заочное отделение финансовой академии.
Факультет, на котором учился мой отец, превратился в знаменитое ИФЛИ
(Институт философии и литературы). Первая жена отца - Валентина Крайнова -
была его однокурсницей. Отец учился на историческом отделении, она - на
философском. В 1932 году, после получения диплома, папа остался работать в
том же институте, а через год перешел редактором плакатов в издательство
"Изобразительное искусство". В 1934-м стал замом главного редактора
молодежного вещания Радиокомитета, где работал с Левитаном. В 1935-м
заведовал отделом литературы в журнале "Смена". Писал стихи, однажды показал
их поэту Суркову, Сурков ему это дело отсоветовал. В честные намерения
Суркова не верю, но думаю, что Пастернаком мой папа тоже не был.
В 1936 году его отправили в Узбекистан заведовать отделом пропаганды
газеты "Комсомолец Узбекистана". То ли хранила судьба, то ли покровители,
многих из "Смены" именно в это время посадили. Вряд ли он хотел уезжать -
жена Валентина была беременна. Он мечтал о ребенке, надеясь таким образом
скрепить союз с женщиной, сердце которой ему не принадлежало.
Это был странный альянс, Валентина была старше и опытней, у нее за
спиной было детство аристократки, превратившейся в беспризорницу после
смерти матери, роман с громко расстрелянным известнейшим лицом своего
времени, фамилия которого останется для нас тайной, и философское
образование. Папа был молодой романтический красавчик, приехавший из села,