"Джейн Арчер. Мятежный восторг ("Джармоны" #2)" - читать интересную книгу автора

откровенный интерес к постороннему мужчине, а потом и вовсе пыталась
подслушать. И что самое ужасное, она бы так и сделала, будь у нее хоть шанс!
Жанетта покачала головой и склонилась над миской, вдыхая аромат мяса и
свежеиспеченного хлеба. Сейчас она чувствовала себя гораздо лучше и
надеялась после короткого отдыха продолжить путешествие. Сильнее всех других
чувств ею, пожалуй, владело удивление: ведь она получала подлинное
удовольствие от простой пищи на каком-то захолустном постоялом дворе - и
притом ничуть не меньшее, чем от изысканных яств в родном замке. "Вот так и
опускаются", - подумала она без малейшего раскаяния.
До ее слуха вдруг донеслось слово, от которого по коже прошел озноб.
Это было слово "Лис", выкрикнутое хозяином громче других. Так звали самого
прославленного на юге Франции разбойника с большой дороги. Хотя никто не
знал, как он выглядит (во время ночных грабежей его люди всегда первым делом
гасили лампу кучера), прозвище было известно всем. Очевидцы утверждали, что
у него профиль аристократа, хотя он чересчур мощно сложен для человека с
голубой кровью. Он и вел себя так, словно не был чужд хороших манер, пусть
даже награбленное шло на нужды простолюдинов (в чем, надо заметить, Жанетта
сильно сомневалась). Однако независимо от происхождения Лис был отщепенец,
человек вне закона. А жаль, подумала она. Жаль, если он не так благороден,
как говорят. Дворяне отличались жадностью и яростно соперничали друг с
другом за право владеть землей. Кроме поместий, титулов и денег, для них
ничего не существовало, влечение к женщине не шло ни в какое сравнение с
жаждой богатства и власти.
Девушка отважилась лишь на легкий вздох. Подобрав еду до последней
крошки и опустошив стакан, она снова откинулась на жесткую спинку, закрыла
глаза и некоторое время наслаждалась покоем. Сейчас она совсем не думала о
том, что спасается бегством.
Из дремоты ее вывели шаги. Они были, пожалуй, не громче поступи рыси по
ковру прелых листьев, но когда затихли рядом, девушка инстинктивно
почувствовала опасность и открыла глаза. Перед ней стоял тот самый
незнакомец. Скудное освещение не позволяло разглядеть черты его лица, но
что-то в нем показалось Жанетте знакомым. На щеке виднелась длинная бледная
черточка шрама от дуэльной рапиры.
Странно, но она ничуть не испугалась, хотя незнакомец разглядывал ее
пристально и бесцеремонно. Глаза, в полумраке горящие, как уголья, казалось,
заглядывали ей в самую душу. Он сделал к ней еще шаг, и Жанетта, не выдержав
его взгляда, отвернулась, "Что ему нужно? - думала она. - Кто бы он ни был,
пусть уходит и оставит меня в покое!"
Молчание затянулось. Когда Жанетта наконец отважилась поднять глаза,
она увидела лишь широкую спину незнакомца, направляющегося к выходу.
Оставшись одна, она поежилась. Что было во взгляде этого человека? Нечто
необычное - больше чем просто похоть простолюдина. Что-то... возвышенное? Но
чего ради? Разумеется, это было - не могло не быть - простое вожделение к
женщине. И все же, вспомнив пристальный взгляд незнакомца, Жанетта испытала
неожиданное и непонятное смятение чувств.
Ничего удивительного, если она не понимает, что с ней происходит.
Впервые за девятнадцать лет она предоставлена самой себе, и впереди ее ждет
неизвестность. Одиночество - это ее спасение, и все же так хочется разделить
его с кем-то надежным, сильным, кому можно довериться, на кого можно
положиться!