"Такэо Арисима. Женщина " - читать интересную книгу автора

готовить постель. Время от времени Йоко прислушивалась к легким шагам сестры
и чуть слышному шелесту одеял. Потом обвела взглядом гостиную. Только сейчас
она заметила остатки пищи на столе и разбросанные в беспорядке подушки, на
которых сидели гости. Там, где раньше стоял книжный шкаф отца, на стене
выделялся темный квадрат. Рядом по-прежнему висел европейский календарь, с
которого давно уже никто не срывал листков.
- Сестрица, постель готова, - чуть слышно произнесла Айко.
- Спасибо, - так же ласково поблагодарила Йоко и встала с Садаё на
руках. Голова у нее закружилась, и снова из носа пошла кровь, капая на
платьице Садаё.

9

Грязно-серые тучи, будто освещенные изнутри мрачным таинственным
светом, сплошной пеленою затянули небо. Вода в Токийском заливе стала
густо-зеленой, и по ней с легким шумом перекатывались невысокие волны.
Наступило двадцать пятое сентября. Ветер, дувший накануне с такой силой,
стих, и сразу стало душно, как летом. Улицы Йокогамы напоминали изнуренного
долгой болезнью рабочего, который, тяжело дыша, бредет под моросящим дождем.
Постукивая носком ботинка по палубе, заложив руки за пояс и упорно не
поднимая глаз, Кото, словно размышляя вслух, говорил Йоко, что передать
Кимура. Йоко слушала его с притворным вниманием, а сама в это время с
пристрастием критика разглядывала доктора Тагава и его жену, окруженных
толпой провожающих и едва успевавших отвечать на приветствия. "У профессора
глаза какие-то сонные, - думала Йоко, - а у жены костлявые плечи". Довольно
широкая верхняя палуба была заполнена родственниками и знакомыми Тагава,
празднично оживленными и шумными. Госпожа Исокава, вместо того чтобы
находиться подле Йоко, не отходила ни на шаг от госпожи Тагава и с видом
услужливой доброй родственницы расточала приветствия и благодарности чуть ли
не половине провожающих. Она ни разу не взглянула в сторону Йоко, будто
забыла о ней. Тетка Йоко поручила своего слабоумного ребенка, похожего на
паука, маленькой няньке, а сама держала саквояж и сверток Йоко, которые,
казалось, вот-вот выпадут у нее из рук, и, разинув рот, смотрела на
блестящую толпу, обступившую чету Тагава. Старая кормилица Йоко, бледная от
страха, стояла у дверей салона и украдкой поглядывала на Йоко. Она то и дело
прижимала к покрасневшим глазам сложенный вчетверо огромный платок и всем
своим видом будто хотела сказать: "Знаю я эти пароходы, хоть и большой, а
все равно пароход". Остальные пассажиры, словно подавленные величием
супругов Тагава, скромно стояли поодаль.
Госпожа Исокава знала, что Йоко поедет на одном пароходе с супругами
Тагава, и обещала познакомить ее с ними. Тагава был хорошо известен в
юридическом мире, но как политический деятель ничего собой не представлял. И
если имя его было широко известно, то лишь благодаря слухам, ходившим о его
супруге. Йоко тонко разбиралась в людях и очень настороженно относилась к
тем, в ком подозревала своих будущих врагов. Присмотревшись к госпоже
Тагава, Йоко составила себе представление о ней как о женщине столь же
самоуверенной, капризной и тщеславной, сколь бесцеремонной. Трусливая
хвастунья! Она, как видно, ни во что не ставила своего мужа, относилась к
нему свысока, хотя во всем от него зависела. Йоко взглянула на ее костлявые
плечи и невольно усмехнулась, именно такой она себе и представляла госпожу