"Владимир Павлович Аристов. Ключ-город " - читать интересную книгу автора

спасся от тюрьмы и пытки, когда папский комиссар Баччо Валорри чинил
расправу над подозреваемыми в сочувствии Республике.
- Мессер Микель-Анджело Буанаротти был величайшим человеком, которого
когда-либо производила на свет смертная женщина, - не раз говорил
Буаталонти Федору. - Он был способен работать в течение суток, не зная
отдыха. Он проводил с нами все дни у бастионов, и когда мы, молодые люди,
валились от усталости и возвращались в свои дома, мессер Микель-Анджело
уходил к себе в мастерскую, чтобы работать над картиной, изображавшей
прекрасную Леду. Он писал это божественное произведение для герцога
Альфонсо, покровителя и большого друга искусств. Великий Микель-Анджело
горячо любил свое отечество и не уехал в Феррару, хотя герцог Альфонсо не
раз туда его звал. Он не был подобен художнику Гиберти и многим людям
искусства, считающим, что тот, кто приобрел познания в науках и
искусствах, тот ни в одной стране не будет незваным пришельцем, так как
даже лишенный денег и друзей может стать везде гражданином и безбоязненно
смотреть на все превратности судьбы. Мессер Микель-Анджело вложил в дело
укрепления Флоренции всю свою душу, он дал Республике на военные нужды из
своих средств тысячу скуди. Чувство гражданина и чувство художника были
равны в его душе. Свою леду он заканчивал в то время, когда войска папы и
императора грозили ворваться в город. Великий Микель-Анджело ненавидел
тиранов. "Тиранам, - говорил он, - неведомы свойственные человеку чувства
любви к ближнему". - Старик понижал голос. - Уже более сорока лет, как во
Флоренции водворились Медичи. С тех пор душа покинула прекрасный город.
Семь лет мы терпели иго жестокого ублюдка, тирана Алессандро, сына папы и
распутницы. Тиран боялся, что народ восстанет, и подозревал всех в
злоумышлении; он приказывал предавать смерти всякого гражданина, в доме
которого полиция обнаружила какое-нибудь оружие. Я не хочу сравнивать
нашего нынешнего государя, герцога Казимо, с кровожадным Алессандро.
Герцог предпочитает всему своих писцов, охоту и солдат, и делает вид, что
любит науку и искусство, ибо ничто не может в такой степени прославить
тирана и сделать его еще могущественнее, как искусство. Он не льет
человеческую кровь, подобно Алессандро, и предпочитает тайное отравление
подозреваемых граждан явным казням. Но он столь же мало склонен считаться
с желаниями управляемых, даже богатых и знатных, как и Алессандро.
Повторяю тебе, душа покинула Флоренцию. Богатые граждане разорены,
ремесленники уходят из города, где они не могут найти, чем занять свои
руки. Только сеньоры, владеющие землями, и попы чувствуют себя прекрасно.
Художники, архитекторы и люди науки покидают Флоренцию.
Федор слушал старого инженера и многое из того; что говорил старик,
было ему непонятно. Вечно голубое небо, ажурная лепка дворцов, причудливые
башни, легкие купола церквей казались ему дивным сном, и жалобы инженера
на запустение он считал старческой воркотней.
...Федор открыл глаза. В синем чаду мутно горела свеча. Поднялся,
щипцами снял нагар. Захотелось на свежий воздух. Как был в легком зипуне,
вышел на крыльцо. Небо темное, без звезд. В Стрелецкой слободе выли псы.
Черные избы на снегу точно вымерли. Нигде ни огонька, только у проезжих
ворот близ днепровского моста светилось оконце башни. Конь опять подумал о
Флоренции. Вспомнил благоухание ирисов, карнавал на освещенной плошками
площади Сеньории. Вернулся в избу, бросил на лавку шубу, лег не крестясь.