"Михаил Саулович Арлазоров. Артем Микоян (Жизнь замечательных людей) " - читать интересную книгу автора

было значительно лучше, чем в предыдущем полете в комбинезоне и кислородной
маске. Я чувствовал, что моя работоспособность на этой высоте значительно
выросла...
Считаю, что кабину можно запустить в серию и вооружить несколько
эскадрилий для освоения строевыми летчиками высотных полетов с боевыми
заданиями в герметической кабине".


"Следует считать, однако, что боевой эффект применения герметических
кабин может быть достигнут только при оборудовании ими новейших
истребителей. В целях обеспечения своевременного решения этого вопроса
необходимо в 1940 - 1941 годах построить герметические кабины на самолетах
И-21, И-26, И-200, И-301 и в дальнейшем предусмотреть установку на всех
новых истребителях.
Начальник НИИ ВВС Красной Армии генерал-майор ВВС Филин".
Из документов испытаний самолета И-153
с герметической кабиной инженера А.Я.Щербакова.


Оба документа, подписанные известными летчиками-испытателями, выглядят
своеобразным мостом. Майор С.П.Супрун летал на И-153, которым занимался в КБ
Микоян. И-200, на который рекомендовал поставить герметическую кабину
летчик-инженер А.И.Филин, - это не что иное, как МиГ-1.
Углубляясь в дело, Артем Иванович все больше размышлял над проблемами,
решавшимися в поликарповском КБ. Хотелось посоветоваться с более опытными
инженерами, проверить правильность своей точки зрения. Артем Иванович искал
единомышленника и обрел его.
Михаил Иосифович Гуревич (он был на тринадцать лет старше Микояна)
руководил в КБ Поликарпова отделом, для Микояна особенно притягательным, -
группой общих видов. Под его руководством происходил сокровенный и в высшей
степени творческий акт - материализация первых, еще грубых и несовершенных
аэродинамических расчетов, эскизов, первый шаг в поиске лучшего из
вариантов, наиболее полно и рационально соответствующего условиям
технического задания.
Слова "хороший" или "плохой" при оценке первых эскизных схем не
годятся. Конструкторам нужно изрядно повозиться, чтобы, оценив по
достоинству все варианты, превратить лучшую из найденных схем в чертежи
боевого самолета. Эта предварительная работа особенно ответственна, потому
что прежде всего в ней формировался облик будущего истребителя.
Микоян заглядывал в группу общих видов частенько. Общие интересы, общая
любовь к делу, а любили они его самозабвенно, трудолюбие и обязательность
сблизили его с Гуревичем, человеком умным, образованным, с большим жизненным
и инженерным опытом.
Много толковали и о Харькове, о его выдающихся самолетостроителях.
Ученик академика Проскуры, Михаил Иосифович начал в этом городе свой путь в
авиацию.
Исключенный в 1911 году из Харьковского университета за участие в
студенческих волнениях, Гуревич уехал во Францию, где учился, зарабатывая на
хлеб уроками. В 1914 году вернулся на родину. После революции стал одним из
четырех студентов Харьковского технологического института, решивших