"Андрэ Арманди. Тайны острова Пасхи " - читать интересную книгу автора

колебалась. Она сказала, что не знает никакой другой расы, кроме той,
которую мы видели. И это, по-видимому, очень раздосадовало нашего ученого.
- Что я думаю? - хладнокровно ответил он Гартогу. - Но пока что ?
ничего не думаю; я еще ничего не видел. Я выскажу вам мое мнение через
несколько дней.
Он пожелал нам спокойной ночи и отправился в свою комнату.
Да, представьте себе, у каждого из нас была своя комната. Прекрасная
Корето умела быть гостеприимной и устроила нас в прежнем помещении миссии;
помещение было, по правде сказать, в достаточной мере деревенское, с голыми
стенами из серого камня и полом из черного трахита, но оно имело над собою
крышу, имело окна и крепкие двери, так что все это было для нас гораздо
лучше гротов, или даже палаток, которые так и остались свернутыми в нашем
багаже. Одни только складные кушетки взяли мы из него, так как на этом
острове не было к нашим услугам никакого мебельного магазина.
- Забавно! - насмешливо сказал Гартог. - Не хватает только водопровода,
электричества и телефона. А если бы был достроен беспроволочный телеграф, то
я мог бы узнать курс биржи через агентство Гаваса и передать распоряжения
моему маклеру через посредство В.К.Т.
Но сарказмы его не достигали цели. Флогерг был мрачен и молчалив, а я
был взволнован. От чего же взволнован?..
- Идете спать, Гедик? - сказал мне Гартог, зажигая свечку.
- Нет еще... Я жду Корлевена.
Насмешливый вид Гартога расстраивал меня.
- А он сказал вам, что вернется?
- Он сказал мне.
Гартог снова улыбнулся.
- Вам, пожалуй, придется долго ждать... Сведения по мореплаванию,
которые пожелал получить от него губернатор, могут заставить вас
бодрствовать до утра.
Он надоел мне.
- Я буду ждать.
- Как вам угодно. Пойдемте, Флогерг? Покойной, ночи, Веньямин.
- Покойной ночи.
Я слушал, как они говорили в соседней комнате.
- Согласитесь, что это досадно: видеть, что тебя оттесняет человек,
который лет на десять старше тебя, - сказал насмешливый голос Гартога.
- Вам следовало бы оставить его в покое, - сказал Флогерг. - У каждого
из нас своя беда. Его беда - от женщин. Он страдает.
А Гартог снова засмеялся.


* * *

Так нет же, я не страдаю, но Гартог прав: я досадую! Конечно, среди
всех моих товарищей я именно к Корлевену сразу почувствовал дружбу. Я люблю
его честные глаза и его спокойную силу; я люблю его прямую душу; я люблю его
насмешливый скептицизм, в глубине которого я чувствую бесконечную доброту,
против которой были бессильны все уродства жизни. Я чувствую себя сильнее,
тверже, когда он около меня. Недавно вошел он в мою жизнь, но он в ней, как
маяк, и я чувствую, что я на верном пути, когда он руководит мною, и я