"Андрэ Арманди. Тайны острова Пасхи " - читать интересную книгу автора

Истер-Исланд, в Тихом океане". Автор - Джемс Кук. Хотите почитать?
- Нет, спасибо. А что рассказывает Кук о Рапа-Нюи?
- Ничего такого, чего бы мы уже не знали от доктора, и даже гораздо
меньше того, чем знает доктор.
- Так зачем вы ее читаете?
- Чтобы сличить друг с другом различные мнения. Я люблю знать, куда я
иду.
- Что же, остров действительно дикий?
- Действительно. По крайней мере он был таким в его время.
- И этим ограничивается вся известная вам литература по данному
вопросу?
- Нет. Я прочел также отчет о путешествии Ла-Перуза, составленный
географом-путешественником Бернизе.
- Ничего нового?
- Ничего. Он находит, что туземные женщины похожи на европейских.
- Это касается нашего Веньямина. Вы слышите, Годик?
- Слышу.
- Ему не стоит слишком обольщаться на этот счет, - разочаровал Гартог.
? Кук не совсем разделяет такое мнение. Вот, например, гравюра на дереве,
воспроизводившая сделанный там рисунок.
Мы склонялись над гравюрой. На ней была изображена голова полинезийки,
с приплюснутым носом, толстыми губами; мочки ушей были растянуты до того,
что свисали на плечи; все лицо было испещрено татуировкой, усеяно перьями,
кольцами, сплетенными волокнами кокосовых орехов, и вообще совершенно не
могло вызвать никаких нежных чувств в европейце.
- Фу! - выдохнул Флогерг. - Вот уж это нисколько не прельстительно! Я
не думаю, чтобы подобный женский элемент мог поссорить нас на Рапа-Нюи.
- Не забудьте, что там есть два племени, - возразил я; - одно привезено
из Полинезии, другое происходит от древней расы. Я не думаю, чтобы этот
отвратительный образчик был представителем той тонкой и древней ветви, о
которой говорил доктор.
- Но разве та раса не погасла? - сказал Гартог.
- А думаете ли вы, что доктор Кодр снарядил бы всю эту экспедицию, если
бы в душе его не оставалось сомнение в этом?
- Иллюзии допустимы, - скептически заключил Гартог, - и более того ?
они позволяют жить.
- Так значит, - подхватил Флогерг, - опыт, проделанный вами, оставил
вас еще чувствительным к прелестям Евы?
Неожиданный вопрос этот пробудил во мне мучительное прошлое и заставил
меня встрепенуться.
- Много ли вы понимаете в этом опыте, - сказал я Флогергу, - и можете
ли судить о нем?
- Он прав, - оказал Корлевен, высокий силуэт которого показался из
тени. - Вы знаете, Флогерг, наши условия. Каждый из нас хранит тайну своей
прошлой жизни.
Флогерг снова нахмурился:
- Это правда, Гедик. Таинственная новая жизнь ожидающая нас, иногда
заставляет меня забывать, что и у меня тоже есть свои тайны, быть может,
более горькие, более ядовитые, чем ваши. Простите меня.
Я пожал протянутую им руку.