"Андрэ Арманди. Тайны острова Пасхи " - читать интересную книгу автора

- Не беспокойтесь о разделе богатства. Клянусь вам, что даже четверти
будет достаточно, чтобы с избытком покрыть ваши самые безумные желания.
Это правда! Я подумал об этом разделе. А значит - я уже верю в это
богатство. Внезапно я сознаю, что в моей душе вчера сплавляется с завтра, с
тем завтра, которого я уже не должен был видеть; а теперь - я хочу жить!
- Еще одно, - сказал мне гном, - сожгите вот это!
Он не смотрит на меня! Как бы я хотел, чтобы он взглянул на меня...
чтобы помочь мне! Я беру указанный им портрет. Она всегда улыбается своей
стереотипной улыбкой, своей улыбкой, которую я одновременно и люблю и
ненавижу.
Рядом на низком столике - плоский блестящий и черный браунинг и
маленький заряд, с капсюлей, вдавленной от удара курка. Точно при блеске
молнии я снова переживаю только что пережитые мною ужасные мгновения...
стиснутые зубы... закрытые глаза... нажатый курок... осечку...
Тогда я схватываю портрет, внезапно возненавидев эту женщину, разрываю
его с бешенством, бросаю неравные куски в пламя камина и смотрю со жгучею
радостью, как они горят, а лицо мое озаряют отблески их пламени.
Отомстить! Отомстить! О! Как я буду бороться, чтобы завоевать власть ?
и отомстить!.. отомстить!.. отомстить!..

Глава II.

Один знает - пять желают

- Смирно, Табаро! Смирно, старый пес! Это еще не твой хозяин; это
только ветер стучится в окно.
Плохо убежденный этими словами, громадный пес обнюхивает порог, за
которым тяжелая дубовая створка двери обита гвоздями, нетерпеливо визжит,
нервно зевает и медленно возвращается греться, растянувшись на каменных
плитах перед огромным очагом, где огонь пожирает толстые поленья каштанового
дерева.
- Если в такую погоду нотариус приедет, то это будет значить, что у
него возвышенное понимание своих обязанностей, - говорит Корлевен,
протягивая к огню длинные ноги в гетрах и пуская к выступающим балкам
высокого потолка облако табачного дыма из своей трубки.
Сказав это, Гартог вновь погружается в тщательное изучение газеты,
которую он широко развернул на старинном столе с массивными ножками, на
одном углу которого еще стоят остатки нашего ужина.
- На вашем месте, Флогерг, я бы просто сел в печь, - шутливо
возобновляет разговор Корлевен.
Флогерг примостился на низком табурете перед поджаривающим его огнем,
бросающим на его угловатое лицо пламя пожара. Плечи его передергивает дрожь.
- В этой большой казарме замерзнешь, - говорит он низким и слабым
голосом. - Все старые камни, из которых она сложена, излучают холод и
ипохондрию. Если доктор Кодр будет еще медлить употребить нас в дело, то,
право, мне очень хочется начать течение дел с той самой точки, на которой я
остановился, когда встретил его.
Он бросает в очаг тяжелый обрубок, и в очаге поднимается вихрь
пламенных искр. Язык пламени подымается вверх и делает прозрачными худые и
длинные руки, которые протягивает к огню Флогерг. Под укусами огня дерево