"Хуан Хосе Арреола. Побасенки " - читать интересную книгу автора

скрипку, и в ту ночь в городе не было более вдохновенного трубадура.
Он вкусил упругую и ароматную плоть яблок и подумал о молодости той,
которая их послала. И его старость отступила, словно сумрак, гонимый лучами
солнца. Он ответил пространным и пылким посланием, включив в него свои
юношеские СТИХИ.
Перонель получила ответ, и ее сердце учащенно забилось. Ей
пригрезилось, как однажды утром она, в праздничном наряде, предстанет пред
поэтом, который, еще не увидев ее, воспевает ее красоту.
Но ждать пришлось до осени, до праздника святого Дионисия. Родители
согласились отпустить ее в паломничество к святым местам только в
сопровождении верной служанки. Письма, каждый раз все более пылкие, летели
от одного к другому, даря надежду.
На пути, у первого сторожевого поста, маэстро, стыдясь своих лет и
потухшего глаза, поджидал Перонель. С тоскливо сжимающимся сердцем слагал он
стихи и мелодии в честь встречи с ней.
Перонель приблизилась в сиянии своих восемнадцати лет, неспособная
видеть уродство того, кто с тревогой ожидал ее. Старую же служанку не
покидало удивление при виде, как маэстро Гиль-ом и Перонель часами
декламируют рондо и баллады, сжимая руки, трепеща, словно обрученные
накануне свадьбы.
Несмотря на пыл своих стихов, маэстро Гильом полюбил Перонель чистой
стариковской
любовью, а она равнодушно смотрела на юношей, встречающихся ей на пути.
Вместе они посещали храмы и вместе останавливались в придорожных деревенских
гостиницах. Верная служанка раскладывала свои накидки между двумя ложами, а
святой Дионисий благословил чистоту идиллии, когда влюбленные, держась за
руки, опустились на колени перед его алтарем.
На обратном пути, в сиянии дня, в час прощания, Перонель одарила поэта
величайшей милостью. Благоухающими устами она нежно поцеловала увядшие губы
маэстро. И Гильом де Машо до самой смерти хранил в своем сердце золотистый
лист орешника, который Перонель сделала посредником своего поцелуя.


1950


AUTRUI (Другой )
Понедельник. Неизвестный продолжает свое методичное преследование.
Думаю, что его зовут Autrui. He знаю, с какого времени он начал загонять
меня в четыре стены. Возможно, с самого рождения, а я этого не осознавал.
Тем хуже.
Вторник. Сегодня я спокойно бродил по городу. Вдруг заметил, что ноги
несут меня в незнакомые места. Казалось, что улицы образуют лабиринт по
умыслу Autrui. В конце концов я оказался в глухом переулке.
Среда. Моя жизнь ограничена узким пространством внутри бедного
квартала. Нет смысла рисковать и пытаться выйти за его пределы. На всех
углах меня подстерегает Autrui, готовый преградить мне доступ к центральным
проспектам.
Четверг. Каждую минуту я боюсь столкнуться один на один, нос к носу с
моим врагом. Заточенный в своей комнате, я чувствую, что, ложась спать,