"Елена Арсеньева. Государева охота " - читать интересную книгу автора

смертных грехов враз!
Голос ему изменил. Какое-то время царило молчание. Незнакомец пытался
успокоиться, а Данька - переварить услышанное. Пища для ума оказалась
настолько скоромной, что бедолагу аж замутило.
- Простите, сударь, - наконец-то справился с собой его собеседник. - Вы
так юны, неопытны, невинны, а я, не подумав, вылил на вашу голову ушат тех
же помоев, в которых принужден был купаться сам. Простите великодушно! Тем
паче, что все эти унижения, все страдания мои телесные, даже боль от раны,
конечно, ничто в сравнении с муками душевными. Не было ночи, чтобы не
являлись ко мне призраки людей, погибших по моей вине... О нет, я не душегуб
какой-нибудь, руки мои если и обагрены кровью, то отнюдь не по локоть, а
так, слегка забрызганы, и то, можете мне поверить, лишь, я хочу сказать, для
вящей славы Божией, как выражаются богословы, то есть в благих целях. Те
несчастные, о которых я упомянул, были моими слугами. Нас хотели убить всех,
я спасся поистине чудом... А те, кто верил мне, кто служил мне беззаветно и
преданно, погибли, и, получилось, я стал виновником их гибели. Но все же они
знали, сколь рискованна и опасна наша стезя, они всегда готовы были отдать
свои жизни ради... ради нашего дела. А те двое несчастных, - муж и жена,
которых безжалостно прирезали у меня на глазах только потому, что надеялись
поживиться их добром? Нас и их убивали, чтобы ограбить, гнусно обобрать
мертвые тела... Что с вами? - насторожился незнакомец, ощутив, что Данька
вдруг вздрогнул всем телом, а потом замер, чудилось, и дышать перестал. -
Что с вами, молодой сеньор? - Он умолк, а потом проговорил растерянно,
пугаясь своей догадки: - Может ли статься... Господи, я только сейчас
осознал, только сейчас свел воедино... да нет, нет... или?.. Неужели те
супруги были вашими родителями?!
Незнакомец смотрел на Даньку испуганно, ожидая нового взрыва горя,
нового всплеска рыданий, однако тот сидел понуро, слишком обессиленный
страшными открытиями.
- Да, - выдавил он наконец. - Наверное, это были они. У матушки глаза
голубые...
- Бирюзовые, - вздохнул незнакомец. - Редкостной голубизны. А у ее
супруга был шрам на щеке.
- Был, - кивнул Данька. - Почти двадцать лет тому назад получил он сию
рану в деле под Батурином <В ХVII - XVIII вв. резиденция украинских
гетманов.>, бок о бок со светлейшим князем Александром Даниловичем
Меншиковым сражаясь против предательского гетмана Мазепы...
И умолк, чтобы снова не разрыдаться.
- Да, - хрипло проронил незнакомец, - нам есть за что мстить, причем
мстить сообща. Вот вам моя рука... о, раны Христовы, я ведь связан, да и вы
тоже! Однако я так и не назвался, сеньор Даниил. Имя мое дон Хорхе Сан-Педро
Монтойя.
- Так и есть, иноземец! - не удержался Данька от изумленного
восклицания. - Однако батюшка сказывал, будто все иноземцы говорят на
каких-то тарабарских наречиях. Где же вы так ловко по-нашему говорить
навострились?
- Это очень диковинная история, мой юный друг, - ответствовал дон
Хорхе. - Я бы сказал, неправдоподобная... Возможно, если Бог и его Пресвятая
Матерь будут к нам милосердны и попустят нас остаться в живых, я поведаю вам
ее. Но история сия очень длинная, а сейчас следует подумать о другом. Ежели