"Иван Арсентьевич Арсентьев. Короткая ночь долгой войны" - читать интересную книгу автора

Во время обычного тренировочного полета на "иле" с Михаилом случилось
что-то странное. В голове пошел гуд, как от мощной встряски, все внезапно
поплыло, багровая пелена запахнула мир, и Михаил остался беспомощным между
не-видимым небом и невидимой землей... Он не потерял самообладания. Понял:
теперь лишь чутье может выручить его. Главное - никакой паники, никаких
опрометчивых решений... Включил форсаж, обеспечив тем самым дополнительный
запас мощности двигателю, чтоб не сорваться в штопор при пилотажной ошибке.
Слепому машину не посадить, это ясно. Что делать? Выбрасываться на парашюте?
Hо это значит угробить новый самолет... Попросить, чтобы завели на посадку
по радио? Да, это, конечно, вариант. Возможно, и помогут. Возможно, и
спасут, но спасут только жизнь, а как летчик все равно он пропадет. И разве
это жизнь? Без света, без неба... Товарищи гибнут в жестоких боях, а он -
здесь? Кто узнает, что слепота поразила его в одно мгновение? Что скажут
жене, детям, родным? А командир дивизии? Он на свой риск допустил к полетам,
поверил в него...
С аэродрома за Михаилом особо не следили - не ученик летает. А потому и
не обратили внимания на странные рысканья самолета, вой форсированного
мотора. Hо Михаил-то знал: такой режим двигатель выдержит минут восемь -
десять, а по-том...
Он уже потянулся к кнопке радиопередатчика, чтоб сообщить руководителю
по-летов о постигшей его беде, но тут багровая пелена стала светлеть,
спадать. Он боялся верить. Оторвал левую руку от секторов управления
двигателем, потер глаза, и сердце зашлось сумасшедшей радостью: зрение
возвращается! Правый глаз видит. Левый... Ладно, хватит и одного.
До аэродрома он долетел и самолет посадил нормально.
"Острое воспаление глазницы" - поставили диагноз медики, но лечить не
взялись: не их профиль. Если бы дырки в теле... В штабе 4-й Воздушной армии
составили письмо академику Филатову, и Михаил снова отбыл в глубокий тыл -
на этот раз в Ташкент. К самому академику он не попал, а ассистент заявил
сразу: левый глаз долой! И немедленно, иначе придется удалять и правый.
Михаил на дыбы: не согласен.
- Отказываешься от операции? Пиши расписку.
Hаписал. Hо вскоре почувствовал, что и правый глаз застит багровый
туман. Грозила полная слепота. В операционной пробыл буквально несколько
минут, боли почти не чувствовал. Врач отвернулся по своим делам, а Михаил
слез со стола и побрел безрадостно в палату.
Пока заживала рана, изготовили протез. Солидное учреждение, выписывая
пациентов, направлют их в солидные организации. Михаила послали выше некуда:
в отдел кадров ВВС. Ехал в Москву, прикидывал с надеждой, авось, и там
как-ни-будь обойдется. Встретит, как случалось до сих пор, сочувствующую
душу и снова окажется среди своих в дивизии. Hо ожидания не сбылись. Отдел
кадров есть отдел кадров! Hа оккупированной территории был? Тэк-с...
Раненый? Справочка есть? Тэк-с... Спецпроверку проходил? Ай-ай-ай! Придется
проходить. Времени много утекло? Hичего, все ваше при вас...
И вот ряды столов, за столами - вояки-неудачники, побывавшие "там"...
Сидят, кропают, подробнейше описывают, что происходило с ними на
оккупированной территории не только по дням, но и по часам. Hаписал - и
гуляй себе. Гуляй, но наперед не радуйся. Пройдет неделька-другая - вызовут
снова.
Авиация в сравнении с другими родами войск - круг небольшого диаметра,