"Феликс Наумович Арский. В стране мифов " - читать интересную книгу автора

"редактировали" бессвязные речи, объединяя их в законченные фразы и придавая
им стихотворную форму. Позднее стихи сменились прозой - уж не потому ли, что
жрецы поняли: в прозе можно излагать мысли ничуть не менее туманно и
двусмысленно, чем в поэзии?
А ответы Аполлона действительно были темны и загадочны. Любой можно
было с одинаковым успехом истолковать как угодно. Немало простаков
поплатились за то, что примитивно и прямолинейно следовали указаниям
божества.
"Идти ли мне войной против персов?" - вопрошал лидийский царь Крез. И
получил вполне определенный ответ: "Если перейдешь реку Галис, разрушишь
великое царство". Обрадованный Крез перешел Галис и в самом деле погубил
великое царство. Единственная поправка: царство оказалось его собственным.
Спрашивается, можно ли было упрекать бога за то, что его неправильно поняли?
Не зря глубоко религиозные люди в Греции - такие, как прославленные поэты
Эсхил, Софокл, - без всякого осуждения давали Аполлону в своих произведениях
прозвище "Кривой", "Двусмысленный". А философ Гераклит прямо признавал, что
"оракул в Дельфах не говорит, не утаивает, а намекает".
Объясняться с помощью туманных намеков было делом божеским. А вот
понимать эти намеки приходилось людям, в чьих руках нередко находилась
судьба целого государства.
Как спасти Афины от нашествия многотысячной армии, с которой персидский
царь Ксеркс собирался завоевать Элладу? Сначала дельфийский оракул ответил
вполне определенно: город погибнет, и уцелеют лишь те, кто покинет его.
Сказать, что подобный прогноз обрадовал афинян, было бы, конечно, явным
преувеличением. Но они были упорны и настойчивы и вновь обратились к
Аполлону с трогательной просьбой: "Скажи нам, владыка, что-нибудь более
утешительное, взгляни на молитвенные ветви, с которыми мы пришли к тебе, или
же мы не уйдем из храма и останемся в нем до конца жизни". Трудно сказать,
испугала ли Аполлона столь унылая перспектива, или просто бог находился в
более бодром расположении духа, так или иначе он изрек, что спасение
афинян - деревянная твердыня, которая должна остаться несокрушимой.
Естественно, что, прежде всего, пришла в голову мысль укрыться за
деревянной изгородью, окружавшей акрополь. Но нашелся оригинальный ум,
который истолковал все иначе: спасут город не стены, а... корабли. Звали
этого провидца Фемистокл. И создатель афинского флота угадал - в морской
битве при Саламине в 480 году до нашей эры персы были разгромлены.
А вот спартанцам явно не повезло. Рассчитывая на легкую победу над
соседями, они обратились к Аполлону, и коварный бог пообещал им город Тегею,
сформулировав это так:

Слышу, как цепи стальные звенят на ногах побежденных,
Вижу, как Спарты сыны измеряют тегейскую землю.

Вполне удовлетворенные, спартанцы, не мешкая, двинулись в поход,
предусмотрительно захватив с собой цепи. Цепи действительно пригодились -
для самих спартанцев, потерпевших жестокое поражение и обращенных в рабство.
Нередко Аполлон проявлял поразительную осведомленность в политических
делах даже за пределами Греции. Римлянам он предсказал победу над
Ганнибалом, императору Нерону он посоветовал опасаться 73-летнего возраста.
Правда, Нерон наивно полагал; что на этом году оборвется его жизнь, на самом