"Кира Артамова. Шаг за порог " - читать интересную книгу автора

гостям от налетевших деревенских псов, возбужденных общим волнением и от
этого совсем свирепо встретивших чужих людей:
- А ну назад, проклятые! Свои! Свои! Нельзя! Да держи своих-то,
Радим! - принялись потом кричать, отгоняя собак, очухавшиеся зареченники -
растаскивать сцепившихся смертным боем за своих хозяев с обрушившейся сворой
пришедших вместе с Радимом волкодавов.
Когда, наконец, собачий кавардак закончился, все семейство благополучно
добралось до дома, где жил их названный зять. Сейчас дом кузнеца был похож
на торговый ряд: котомки, узлы, короба - все собирались, но без особой
суеты, без спешки, с достоинством, как и сам Радим с семьей день назад
собирался.
И здесь им не будет пристанища...
Не долго ездили по знакомым лесным тропам верховые вестники на косматых
рабочих лошадках, передавая речи старших. Обменялись старейшины деревень
своими весомыми и мудрыми мыслями, и решили все, как один, двигаться
обратно - туда, откуда их деды пришли... Поначалу, конечно, думали укрыться
от пришлых иноземцев в лесах - авось возьмут все, что им надо, да и уплывут
опять в свои далекие проклятые Небом земли. Но потом, из сбивчивых рассказов
дозорных-охотников, посланных на догляд, ясно стало, что не остановятся на
этом налетчики - дальше за ними пойдут, как волки по кровавому следу... И
тронулись тогда через леса, как когда-то сюда пришли, к своему князю, от
которого еще их деды отреклись и сбежали - обратно в ярмо, да под защиту.
Дни тянулись, как кошмарный сон, из которого не выбраться, не
проснуться, не очнуться на теплой постели, не отмахнуться оберегом.
По пути захворал Кин. Он провалился в незаметный глазу, предательский,
слегка подмерзший, омут, наполненной ледяной болотной жижей. Вытащили-то его
сразу - растерли, согрели - да, видать, не до конца обогрелся... Пятый день
жар с него не сходил - все лежал в телеге и глаз не открывал; а когда
очнется - жутко кашлял до крови из горла...
Кира от телеги не отходила - все пеклась о самом любимом из всех шести
братьев, который всегда был ее сообщником во всех шалостях, защитником от
отца и других братьев, не редко стойко сносившим порой надлежащее ей
наказание...
Кин не дотянул до Большого города трех дней - просто на одно утро не
проснулся...
Кира была безутешна. Она убивалась намного сильнее матери. Скорбела
глубже любого из братьев или отца, который в этот момент вообще казался ей
бесчувственным истуканом. С Кином умерла ее душа - все детство и тепло
родного дома - именно в тот момент, когда она дотронулась до холодного
бледного и уже чужого лица...
Брата похоронили в лесу. Недалеко от дороги, по которой двигался обоз.
Молча копали чужую землю. Молча опускали завернутое в холстину тело, отдавая
его навсегда стылой жиже...
Отрешенность и пустота. Даже горечь утраты растворились в них.
Все родное и светлое оставалось теперь позади - впереди были страх и
неизвестность...
Кошмар скитаний и утраты довершил их приезд в город. В нем происходило
почти то же, что и в их собственной деревне, с тем лишь различием, что с
обозами собирались идти только женщины и дети, а мужчины толпились у
княжеского детинца. Мужики мрачно и молчаливо толкались во внутреннем дворе.