"Кира Артамова. Король Мертвой Страны " - читать интересную книгу автора

всем телом, протянул миску к пересохшим губам воина - в ней был бульон с
плавающими в нем небольшими кусками мяса. Находясь на пороге бреда, Нартанг
все же попробовал съесть хоть что-то, понимая, что это просто нужно, но даже
такая малая работа опять привела его к потере сознания. Желудок же, также
ослабленный суровым испытанием, отказался принимать пищу и работать в
привычном режиме - его стошнило.
Когда Зурам услышал недвусмысленные характеризующие звуки, то в гневе
приказал убрать "вонючую грязную скотину вон из своего шатра и привязать под
открытым небом, как нечестивую собаку".
Нартанга разбудили бесцеремонные пинки - его пытались заставить
подняться, но при всем желании, сделать он этого не мог. Наконец, его
оставили в покое и потащили так. При всех этих манипуляциях, воина стошнило
вновь. Приковывали его к столбу, врытому в землю, снова в бессознательном
состоянии.
Когда воин очнулся вновь, на пустыню спускались сумерки - размазанное
огромное солнце уже заходило за горизонт; все люди сидели по своим шатрам и
палаткам, и лагерь казался вымершим. Жутко хотелось пить, но и его маленький
"опекун" не появлялся в поле зрения. Воин постепенно приходил в себя. Тело
ломило и саднило во многих местах, окутывая его плотным саваном боли.
Первое, что он сделал, когда попробовал пошевелиться, а потом,
превозмогая боль, начал двигаться, озираясь кругом, - содрал с себя вонючие
тряпки, в которые превратилась его одежда - за бесчувственным пленником
никто не ухаживал и оправляться по нужде, естественно, не заботился. Нагота
Нартанга не особо смущала, так как у мужчин Данерата не считалась зазорной.
Но когда утром его увидел Альтаб, то тут же убежал, видно доложить хозяину,
и вернулся с новым тряпьем. Теперь вопрос встал о том, как это тряпье на
Нартанга одевать - подойти и помочь пленнику Альтаб явно не отваживался и на
все кивки воина лишь мотал головой. Издергавшись, маленький раб бросил
тряпки поближе к воину и убежал.
Нартанг с трудом разложил на песке лохмотья, которые были еще жальче
выброшенных им, только чище, и кое-как смастерил себе подобие набедренной
повязки - на большее его просто не хватило - сознание опять отключилось от
столь продолжительного и напряженного занятия.
Очнувшись, воин обнаружил, что провалялся на солнце целый день - солнце
снова заходило за горизонт. Он посмотрел на оставленный рядом с ним кувшин и
миску.
Потом взгляд его скользнул по остаткам тряпья, которое он не
использовал, вспомнил про то, что уже даже смог двигаться в последнее
"пробуждение сознание" и пообещал себе, что он оклемается во что бы то ни
стало, чтобы освободиться из настоящего своего положения... Потом мысли его
вяло потекли в созерцании готовящегося ко сну лагеря. Нартанг расслабленно и
спокойно начал взвешивать обстановку, но потом его что-то насторожило.
Насторожило не в окружающем мире, а в своих личных мироощущениях - так,
словно в нем что-то подменили. Измотанный болезнью мозг не сразу дал ответ
что же не так - на фоне боли от ран и солнечных ожогов, да еще забившегося
везде песка и облепившей все тело песчаной пыли непривычная для шеи легкость
обнаружилась после долгого раздумья. Внутренне похолодев, он провел рукой по
лбу, а когда его пальцы коснулись границы волос, он чуть не вскрикнул - им
встретился колкий остриженный "ежик". "Хьярг!" - взревел Нартанг, вскакивая
на ноги - злоба выбила из него всю немощь тела, - Проклятые выродки! -