"Кэтрин Азаро. Инверсия праймери (серия "Экспансия")" - читать интересную книгу автора

"Выделяю вещество, подавляющее воздействие псиамина на мозговые клетки,
включая рецепторы Р1. Выделение будет продолжаться до тех пор, пока
воздействие не понизится до безопасного уровня".
Я поморщилась. "Ты что, не можешь просто сказать, что блокируешь его?"
"Я его блокирую", - нехотя согласился центр.
Воспринимаемый мною страх ослабевал. Я повела плечами, снимая
напряжение; сердцебиение тоже успокаивалось. "Команду подтверждаю.
Переключиться на ускоренный режим".
Появился символ ускоренного режима работы.
Наконец-то. Я посмотрела на остальных. Ближе всех ко мне стоял Таас, не
сводивший глаз с башенки дома напротив. Страх студентов окутывал его
раскаленной аурой.
Я положила руку ему на плечо:
- Выключи их к черту.
Он не пошевелился. Его лицо под обычной оливковой окраской заметно
побледнело.
- Это приказ, - настаивала я. - Задействуй блокировку.
Таас вздрогнул, потом зажмурился. Секунду спустя он открыл глаза и
посмотрел на меня; цвет его лица постепенно восстанавливался.
- Ты как, ничего? - спросила я.
- Да, - он неуютно передернул плечами. - Очень сильные эмоции. Они
застали меня врасплох.
- Меня тоже.
Рекс переводил взгляд с меня на Тааса и обратно. Потом повернулся к
студентам, и я ощутила, как он блокирует их излучение. Хильда стояла
дальше всех от меня, но, судя по ее отсутствующему взгляду, она тоже
отдавала команду своему центру. Проблем с блокированием у них не
возникало: их центры явно не отвлекались на проверку.
Что ж, я сама и виновата. Кто" как не я, потребовал от своего центра,
чтобы он проверял все редкие команды.
- Не пойму, почему я поздно обратил на это внимание, - негромко
произнес Таас.
- Это все чертов нервоплекс. - Я махнула рукой в сторону тротуара. - Он
взаимодействует с толпой, усиливая эмоции. - Мы с Таасом оказались
наиболее чувствительны к эффекту; он - как наименее опытный член группы, я
- как самый сильный эмпат.
- Почему эти двое так расстроены? - Хильда ткнула пальцем в студентов.
- Что, они думают, мы им сделаем?
- Мне осточертело провоцировать эту эмоцию, - необычно тихим голосом
произнес Рекс, запустив пятерню в темные волосы. Нет, уже не совсем
темные. С каждым днем седых волос в его шевелюре становилось все больше и
больше.
И все же, что случилось? Почему Таас так дурацки улыбается?
- Что смешного? - подозрительно спросила я.
- Мэм? - покраснел он.
- С чего это ты так разулыбался?
Улыбка мгновенно испарилась.
- Ничего, мэм.
Я рассмеялась:
- Таас, я же просила не обращаться ко мне "мэм". - В маленьких, тесно