"Айзек Азимов. Демон ростом в два сантиметра" - читать интересную книгу автора

нефтяной луже. Ну, известно, какую чушь несут влюбленные.
Беда же была в том, что она дала ему окончательную и очевидную
отставку, и сделала это в исключительно трубой форме, никак не стараясь
пощадить его самолюбие. Она его продуманно унизила, уйдя с другим прямо на
его глазах, щелкнув пальцами у него перед носом и бессердечно рассмеявшись
в ответ на его слезы.
Я не утверждаю, что все эти действия совершались буквально. Я просто
передаю его переживания, которыми он со мной поделился. Мы тогда сидели и
выпивали вот в этой самой комнате. Мое сердце обливалось кровью от
сострадания, и я сказал ему:
- Мортенсон, вы меня простите, но не надо воспринимать это так
трагически, Попробуйте рассудить здраво - в конце концов, она всего только
женщина, каких тысяча в день проходит мимо этого окна.
Он горько ответил:
- Друг мой, не будет отныне женщин в моей жизни ни одной - кроме моей
жены, общения с которой не всегда удается избежать. Но этой я бы хотел
как-то отплатить.
- Жене? - спросил я.
- Да нет, с чего бы это я решил ей платить? Я имею в виду ту, что
бросила меня столь бессердечно.
- Отплатить - как именно?
- А черт меня побери, если я знаю, - сказал он.
- Может быть, я смогу помочь, - сказал я, ибо сердце мое все еще
обливалось кровью сострадания. - Я могу воспользоваться услугами духа,
обладающего сверхъестественной силой. Маленького, конечно, духа - я развел
пальцы на пару сантиметров, давая понятие о его размере, - который и может
сделать не больше, чем столько.
Я рассказал ему про Азазела, и он, разумеется, поверил. Я часто
замечал, что мои рассказы весьма убедительны. Когда вы, старина, что-нибудь
рассказываете, дух недоверия стоит такой густой, хоть топор вешай. Со мной
по-другому. Нет ничего дороже репутации правдивого человека и честного,
прямодушного вида.
Да, так я ему рассказал, и у него глаза заблестели. Он спросил, может
ли демон устроить ей то, что он попросит.
- Только если это приемлемо, старина. Я надеюсь, у вас нет на уме
ничего такого, как, например, заставить ее плохо пахнуть или чтобы у нее
изо рта при разговоре выпрыгивала жаба.
- Конечно, нет, - сказал он с отвращением. - За кого вы меня
принимаете? Она подарила мне два счастливых года, и я хочу ей сделать
подарок не хуже. У вашего духа, говорите, ограниченные возможности?
- Он - маленькое существо, - сказал я и снова показал пальцами.
- Может он дать ей совершенный голос? Хотя бы на время? Хотя бы на
одно выступление?
- Я его спрошу.
Предложение Мортенсона звучало в высшей степени по-джентльменски. Его
экс-симпатия пела кантаты, если я правильно называю это занятие, в местной
церкви. В те дни у меня был прекрасный музыкальный слух, и я часто посещал
подобные концерты (стараясь, конечно, держаться подальше от кружки для
пожертвований). Мне нравилось, как она поет, да и публика принимала ее
достаточно вежливо. Я в те времена считал, что ее нравственность несколько