"Айзек Азимов. Демон ростом в два сантиметра" - читать интересную книгу автора

которые любят в середине зимы напялить купальник, пробить лед на озере и
броситься в прорубь купаться в освежающей и животворящей воде.
Так и вышло, что однажды ярким морозным утром, когда Септимус храпел
в глубоком забытьи, как дубине и положено, мисс Гамм тихо поднялась, надела
купальник, плащ из махровой ткани и тапочки и отправилась по заснеженной
тропе к озеру. По краям оно ярко сверкало льдом, но середина еще не
замерзла, и вот, скинув халат и тапки, она бросилась в воду с визгом,
который, очевидно, должен был свидетельствовать о радости. Где-то вскоре
проснулся Септимус и тонким инстинктом влюбленного ощутил отсутствие в доме
своей драгоценной Мерседес. Он стал ее искать и звать. Найдя в комнате ее
одежду, он понял, что она не уехала тайком в город, как он сначала в испуге
решил. Она была где-то снаружи.
Надев наспех сапоги на босые ноги и накинув самое теплое пальто прямо
на пижаму, он рванулся наружу, зовя ее по имени.
Мисс Гамм его, конечно, услыхала и отчаянно замахала рукой:
- Сюда, Сеп, сюда! Давай скорее!
Дальше я приведу слова самого Септимуса:
"Для меня это прозвучало как "на помощь!", Я заключил, что моя любовь
в состоянии умопомрачения выбежала на лед, и он подломился. Мог ли я
вообразить, что она по доброй воле полезла в ледяную воду? Я так ее любил,
Джордж, что немедленно, несмотря ни на что, бросился к воде, которой я
обычно боюсь как огня - особенно ледяной воды - чтобы спасти ее. Ну, если и
не немедленно, то подумав всего две минуты, ну максимум - три.
Тут я крикнул: "Любовь моя, я иду! Держи голову над водой!" - и
побежал. Я не собирался идти туда через снег - понимал, что времени мало.
Уменьшив на бегу вес, я заскользил, прямо над снегом, прямо надо льдом,
окружвишим берега озера, и прямо в воду с оглушительным всплеском. Как вы
знаете, плавать я не умею и вообще дико боюсь воды. Сапоги и пальто тянули
меня вниз, и я бы утонул, если бы Мерседес меня не спасла. Можно было бы
полагать, что такой романтичный случай свяжет нас еще теснее, но вот..."
Септимус покачал головой, и в глазах его стояли слезы.
- Все вышло не так. Она была в ярости, "Ты, дубина! - визжала она. -
Подумать только, прыгнуть в воду в пальто и в сапогах, да еще и не умея
плавать! Ты вообще соображаешь, что делаешь? Ты можешь понять, каково такую
дубину вытаскивать из озера? А ты еще настолько одурел, что схватил меня за
челюсть и чуть не послал в нокаут, и мы оба чуть не утонули, До сих пор
болит". Она собралась и уехала в диком бешенстве, а я остался и почти сразу
схватил отвратительнейшую простуду, из которой до сих пор не выберусь. С
тех пор я ее не видел, на мои письма она не отвечает и к телефону не
подходит. Моя жизнь кончена, Джордж.
Я спросил:
- Септимус, просто из любопытства; зачем вы бросились в воду? Почему
вы не попытались зайти на лед как можно дальше и протянуть ей жердь
подлиннее или веревку, если бы вы смогли ее найти?
Септимус с горестным видом сказал:
- Я не собирался бросаться в воду. Я хотел проскользить по
поверхности.
- По поверхности? Разве не говорил я вам, что ваша антигравитация
работает лишь на льду? Во взгляде Септимуса появилось напряжение:
- Я так не думал. Вы сказали, что она работает только над Н2О.